— Ой, блин! — зашипел от боли Гусев, в темноте не заметивший канавы и оступившийся.
Около него тут же оказался Ефимов и с беспокойством спросил:
— Что случилось?
— Да ногу чуть не подвернул. Но, кажется, ничего, все нормально, повезло.
— Тогда топай. — У Ефимова отлегло от сердца, сейчас травма была совсем ни к чему.
Вскоре разведчики оказались около нижнего КПП. По стечению обстоятельств эти сутки там дежурили те же самые десантники, что встречали спецназовцев по приезду. При виде увешанных оружием, загруженных рюкзаками мабутеев лица вечных дежурных вытянулись, на них легко читалось непонимание, удивление и неприкрытая зависть.
Группа старшего прапорщика Ефимова давно промаршировала за контрольно-пропускной пункт, а местные, вытаращив глаза, все смотрели и смотрели, как проходят мимо и шагают дальше, растворяются в ночи парни, отправляющиеся на боевое задание. Небо на востоке начало едва заметно светлеть. Приближался рассвет.
— Восемь часов пути. — Построив роту, Кречетов подозвал к себе командиров групп и их заместителей. — Прибываем в город, там входим в контакт с какими-то местными рембами, используя их в качестве сопровождения и проводников колонны, выдвигаемся в район разведки. Обещали дополнительную информацию по району, но сомневаюсь, что это будет что-то действительно важное. Дальше чем на один километр от своей «брони» они не ходят.
— Тоже мне, рембы! — усмехнулся Кострыкин.
– Помолчи! – одернул его ротный. – Работать будем недалеко друг от друга, но местность такая, что с возможностью своевременно оказать помощь могут возникнуть проблемы. Будьте осторожнее, не расслабляйтесь, одним словом, повнимательнее и поаккуратнее. Не ищите приключений на свою задницу. Надо дойти, досмотреть, вернуться. «Немцев» хватает, можно и напороться. Первый выход. Главная задача: привести назад всех целыми. Остальное побоку. Твоя, Кострыкин, группа садится в третий «Урал», и далее по порядку. Я в машине со второй группой. Радиостанции на приеме. В случае нападения действовать по моим командам и обстановке. Всем все ясно?
В ответ молчание как понимание момента.
— По машинам! — скомандовал ротный, и тут же вдоль колонны понеслась еще одна команда, отданная комбатом:
— Водители и старшие машин, строиться!..
Металлическая змея колонны, растянувшись на километры, медленно заползала на очередной подъем, ограниченный с одной стороны отвесными скалами. С другой круто обрывалась многометровая пропасть. Бойцы вглядывались в эту бездонность и не могли понять больших командиров, запретивших личному составу находиться в кузовах при въезде в учебный центр. Тот подъем без малейших намеков на обрывы не шел ни в какое сравнение с этими вертикалями, с трудом, с надрывом моторов преодолеваемыми бронированной техникой.
