Казалось бы, экспансия науки должна была сузить область применения магии, но – как ни странно! – эта область даже расширилась. Произошло это во-первых, потому что магия тоже не стоит на месте, а освобождение от средневековых стереотипов способствовало притоку мыслителей в магию. Во-вторых, магия стала интернациональной. Европейские маги изучили техники магов Востока, Вуду, индейцев. В этом плане магия опередила науку, которая продолжает оставаться чисто европейской. В-третьих, успехи науки (главным образом, психологии) создали прочный базис, опираясь на который маги могут уверенно действовать в неизвестных ранее областях.
Вместе с тем, если ранее ученые ругали магию за элементы веры и мистицизма, то теперь эти элементы начинают появляться уже в самой науке, приводя в тяжелых случаях к таким явлениям как лысенковщина. Видимо, это инерция средневековых представлений о знании как объекте веры. Кроме того, европейские и европеизированные ученые явно недостаточно занимаются изучением научного опыта других культур. В результате этот опыт оказывается невостребованным, в знании возникла "дыра" – сведения, не относящиеся ни к науке, ни к магии.
Таким образом, в наше время под магией в основном подразумевается совокупность явлений, не объясненных наукой, но могущих быть использованными в практической деятельности человека. Наметилось некоторое сближение науки и магии – в основном из-за общности некоторых используемых приемов (гипноз, НЛП и т.д.)
9. Перспективы на будущее. Что ожидает магию (да и вообще всю совокупность знаний человечества) в будущем?
Можно предположить, что начатое магами изучение опыта других культур подхватит и наука, и, скорее всего, далеко не все из этого опыта сможет сразу объяснить. Так что даже среди уже накопленного в мире знания найдется что-то новое, что пополнит арсенал магов. Вместе с тем, будет продолжаться сближение магии с некоторыми областями науки, особенно с психологией. Если попытки биохимического объяснения психологических феноменов потерпят неудачу, то знание человечества может разделиться на 2 части совершенно иным образом, и психология объединится с магией. В этом случае возникнет новое понимание магии, которое просматривается уже в наше время: магия – это психическое воздействие на окружающий мир.
Возможен и иной сценарий, особенно в случае, если изучение знаний других культур совершит переворот в европейской науке. Магия может стать просто одной из научных дисциплин, и ее сферой деятельности будет систематизация и практическое применение интуитивного, иррационального знания. Видимо, такое знание будет всегда, какие бы успехи ни делала наука в стремлении найти всему рациональное объяснение.
