Тереза Лупо пыталась представить, что девочка пережила той ночью. Вы проникаете в старинный храм, потому что кто-то не запер дверь. Так что же руководит вами в то время?
«Там тепло».
Хорошо. А что вам приходит в голову, когда вы видите перед собой двух людей, мужчину и женщину, занятых каким-то делом?
«Они собираются заняться сексом, а я могу наблюдать за ними».
Ладно. Она бы и сама не отказалась от такого зрелища в тринадцать лет.
«Вы можете что-то украсть».
Тоже вполне возможно. Вот только все пошло не так, как надо. Эта парочка не стала заниматься любовью. Скорее всего близости между ними не было, насколько могла судить Тереза после осмотра тела. Там произошло нечто иное.
Мужчина задушил женщину своей особой веревкой, которую держал для подобных случаев. Затем снял с нее всю одежду, вынул скальпель, осмотрел помещение, перевернул труп, так что голова ударилась о древний камень, сделал свою работу (теперь он знал все наизусть и не нуждался ни в каких образцах, ибо занимался этим — сколько же раз он проделывал такое? — восемь раз). Потом положил изуродованное тело на спину, чтобы пустые, ничего не видящие глаза жертвы были обращены к отверстию в куполе, и вытянул ее руки таким образом, чтобы холодные пальцы указывали на некие скрытые магические точки в пространстве.
Тереза взглянула на курдянку. Лейла поступила так, как в данных обстоятельствах поступил бы любой человек. Она спряталась в тени и оставалась там, когда Ник вошел в зал. Она вся съежилась, дрожала и старалась удержаться от крика. Девочка отказывалась смотреть на происходящее, ибо тогда слышимые ею шумы приобретут другое измерение, проникнут в ее сознание и останутся там навсегда.
Тереза положила руку на плечо ребенка и улыбнулась:
— Скажи мне правду, Лейла. И больше мы никогда не будем к этому возвращаться. Ты действительно ничего не видела? Все было слишком… ужасно. Ты боялась смотреть. Стыдиться тут нечего. Мы все поступили бы точно так же.
— Я же сказала вам. — Девочка надула губы.
«Ничего ты нам не сказала», — чуть было не вырвалось у Терезы. Даже Джанни Перони упустил этот психологический момент — возможно, потому, что только женщина могла понять, как поведет себя подросток, испытывая такой страх. Мужчины не могут справиться со своим любопытством. Им надо, просто необходимо, все видеть. Женщина порой уходит в себя и живет своим внутренним миром, который источает тепло, доброту и веру в счастливую жизнь.
