И король был готов ответить на эту улыбку. Надежда снова возрождалась. Она разрасталась, балансируя на грани страха.
Юноша сделал шаг в сторону от стражника, всего один шаг, словно желая отделаться от его навязчивого присутствия. Это движение выдало таившееся за видимым спокойствием напряжение. Однако когда юноша заговорил, его голос был тверд и прекрасен.
— Я приветствую вас, мой господин, и свидетельствую о почтении вашего вассала.
Король взглянул на Вадина, который тщательно изображал полное безразличие.
— Ты сопротивлялся ему? — спросил король незнакомца.
— Нисколько, господин мой. Но, — добавил юноша с полуулыбкой, — я был несколько высокомерен.
Судя по блеску глаз оруженосца, незнакомец не погрешил против правды. Король подавил смех, увидев, что в ясных глазах незнакомца появились веселые искорки; застарелое горе вновь кольнуло воспоминанием и вернуло ему королевскую суровость. Он не смеялся и не встречал такого безграничного радостного бесстрашия с тех пор, как…
Голос короля прозвучал жестко и резко:
— Так, значит, ты из Ста Царств, юноша?
— Из Хан-Гилена, ваше величество.
Король медленно втянул в себя воздух. Лицо его не изменилось и не смягчилось. Только сердце застучало в груди.
— Из Хан-Гилена, — повторил он. — Скажи, юноша, ты слышал что-нибудь о моей дочери?
— Вашей дочери, мой господин?
Голос юноши был холоден, но взгляд устремился в сторону южных просторов Хан-Янона.
Король повернулся, следуя за этим взглядом.
— Да, у меня была дочь. Когда она родилась, я сделал ее своей наследницей. Совсем юной девушкой она была посвящена Солнцу. Достигнув возраста женщины, она, как подобает всем чадам Солнца, отправилась в свое семилетнее странствие жрицы. По окончании его должна была вернуться мудрая, полноправная жрица, готовая рассказывать чудесные истории. Но прошло семь лет и еще семь, а она не вернулась. Теперь назначенный срок истек уже трижды, но никто до сих пор не видел ее, и она ни слова не прислала мне. До меня доходили только слухи, рассказы путников с юга. Говорили, жрица с севера, странствуя по Ста Царствам, отказалась от своих обетов и наследства ради того, чтобы выйти замуж за царствующего князя; говорили также, что она отвергла князя и стала верховной жрицей в Храме Хан-Гилена; еще говорили, будто она сошла с ума и стала ясновидящей, с которой беседовал сам бог; говорили, что она… умерла.
Воцарилось молчание. Внезапно король резко обернулся, и черный плащ взметнулся у него за спиной.
