– Белов.
– Вы разговаривали с ним, что он из себя представляет?
– Это допрос? – возмутилась Добронравова.
– Мне вам расписку о невыезде давать? Вы мне пропуск выпишете или кто?
Я сделал вид, что сворачиваю наш разговор. В конце концов, я не обязан делиться своими соображениями с официальным следствием. Зато вполне могу заняться следствием неофициальным. Но я-то чувствовал интерес к своей персоне со стороны Добронравовой. Она искала убийцу не во мне, она искала киллера вообще. Наши интересы совпадали, поэтому она хотела выжать из меня все, что могло помочь ей докопаться до истины.
– Успеешь с пропуском… – в раздумье отмахнулась от меня Любовь Алексеевна. – Да, я разговаривала с Беловым, и у меня сложилось определенное о нем впечатление. Человек он непростой, себе на уме. Умеет владеть собой и своими эмоциями. Улыбается, шутит, но в душу к себе не впускает.
– Чем занимается?
– Банк у него свой, не самый крупный, но вполне успешный.
– Сам поднялся, или отец помог?
– Отец помог, а что?
– Да впечатление сложилось, что небедная была компания у Светозарова. Кстати, кто у него родители?
– В торговом бизнесе родители, весьма обеспеченные люди… И кто такой Костя, мы тоже узнали. Константин Викторович Бурунов. Этот не из богатой семьи, но сейчас у него своя фирма, что-то с интернет-технологиями связано, дела идут хорошо…
– Это вы мне для сведения сказали или как?
– И для сведения, и так… Мне нравится твоя версия насчет Белова, но мы и без тебя проявили к нему интерес. А Бурунов интересует нас постольку-поскольку… Я так понимаю, ты хочешь помочь нам?
– Нет, я хочу помочь самому себе.
– Да, но, боюсь, ты будешь путаться у нас под ногами и можешь серьезно нам помешать.
– Все может быть, – не стал спорить я.
– Предлагаю тебе договор – ты помогаешь себе, но с нашего ведома. Сейчас тебя больше всего интересует Белов, но мы сами работаем с ним, поэтому тебе лучше туда не соваться. А сунешься, мы тебя просто-напросто задержим и вернем в изолятор.
– За что?
– Ну, я же знаю, какими методами ты делаешь свою работу. Несанкционированное проникновение в жилье, нарушение неприкосновенности частной жизни…
– Я все понял.
– Но если займешься Буруновым, то мы закроем глаза на твою самодеятельность. Можешь установить скрытное за ним наблюдение, мы слова тебе не скажем. А если вдруг все-таки попадешься, окажем посильную помощь. Но учти, я о твоей самодеятельности ничего не знаю, задач никаких не ставила…
– И мне даже соглашаться не надо? – насмешливо спросил я. – Все и так уже решено?
