— В чем, черт возьми, я могу вам помочь? Сообщить, что мы трахались с Сашкой Бомбергом? Да пожалуйста, если вам это нужно… — нервно сказала Тамара.
— Не только, — возразил я. — Этот факт и так был ясен. Нас интересует прежде всего место, где Бомберг хранил свой архив. В его существовании мы практически не сомневаемся. Я думаю, что вы, как человек наиболее близкий к нему в последнее время, можете пролить на это хоть какой-то свет.
— Вы что, рехнулись совсем, что ли? — вытаращилась на нас Тарасова. — Откуда я могу это знать? Александр был таким человеком, который своей родной маме не доверял. Как же, рассказал бы он мне!
— Но какие-то предположения вы можете сделать? Где это может быть: дом, гараж, тайная квартира, погреб в конце концов?
— Не знаю, не было у него ни гаража, ни погреба. Машину он на стоянке всегда ставил.
— А дома такие вещи он мог хранить?
— Не знаю.
Тамара достала платок и начала вытирать пот со лба. Я помолчал несколько секунд и спросил:
— Где проходили ваши свидания?
— А это еще зачем? Вы что, как юные следопыты, пойдете по местам сексуальной славы?
— Отвечать на поставленный вопрос! — треснул по столу Дынин.
— Послушайте, уберите отсюда этого зверобоя! Он совсем обнаглел! — вскрикнула Тамара.
— Вы совершенно напрасно говорите так о капитане Дынине. В конечном итоге этот милиционер может помочь решить вам ваши проблемы в ходе следствия, если вы в свою очередь поможете нам, — заметил я.
— Господи, какая разница, где?! — раздраженно проговорила после небольшой паузы Тарасова. — Когда у меня, когда у него, иногда у знакомых…
— Каких знакомых?
— Иногда у моих, иногда у его… У меня есть подружка, которая дает мне ключи от своей квартиры, несколько раз Бомберг водил меня к какому-то своему приятелю.
— Какому приятелю? Вы его видели?
— Естественно нет. Он уезжал в командировки, и Александр брал у него ключи.
— Что у него за квартира? Расскажите подробнее об обстановке…
— Обычная однокомнатная квартира холостяка. Старенькая мебель, старенький телевизор, полки с книгами, бумаги какие-то… Компьютер на столе «двести восемьдесят шестой»… Приятель, похоже, какой-то ученый.
— Адрес помните?
— Зачем он вам? Вы еще и за этого человека возьметесь?
— Тамара, это очень важно. Назовите адрес.
— Солоницына, восемнадцать. Пятый этаж, номер квартиры не помню… Дверь налево.
Я задумался на некоторое время. После полуминутного раздумья я хлопнул руками по коленям и резюмировал:
— Ну что ж, наверное, пока все… Попытайтесь вспомнить еще что-нибудь. Если вы нам помогли, то будьте уверены, мы ваши должники… Но я думаю, что вам не следует никому рассказывать о нашей беседе. Никто ни в редакции, ни за ее пределами не должен знать об этом.
