Действительно, в сравнении с переводом Евгения Борисовича и Елены Владимировны Пастернак получились «две большие разницы». По поводу перевода из книги восьмилетний Боря сказал:
— Человек, который такое сделал, совсем не знает английского.
С недоумением подумал, как будут читать этот перевод писем дети сестер Пастернака, Жозефины и Лидии, родившиеся в Англии и знающие английский язык и истинный смысл этих писем к своим матерям.
Я надеялся, что этот конфуз Евгений Борисович исправит в 11-томном собрании сочинений, объявленном как первое полное собрание сочинений Пастернака. В материалах о его презентации[66], состоявшейся 15 ноября 2006 года в бывшей усадьбе князей Шаховских, сообщается: «Евгений Борисович особенно отметил на презентации полного собрания сочинений папочки <…> что это исключительно материалы, подтвержденные фактами, тем, что говорил сам автор». Видимо, Евгений Борисович имел в виду то, что написал сам Борис Леонидович Пастернак.
Прием, с помощью которого Евгений решил выйти из тупика, не исправляя искаженного перевода письма Пастернака, сразил меня окончательно, напомнив пророческие слова Пастернака, сказанные им при Ольге Всеволодовне и Мите о Евгении 28 октября 1958 года в Измалкове. В 10-м томе Евгений Борисович и Елена Владимировна Пастернак на странице 394 повторили тот же искаженный перевод письма, но не поместили его подлинного английского текста. Они вообще устранили из этого собрания сочинений все оригинальные тексты иноязычных писем Пастернака — на английском, французском и немецком языках. Даны лишь их переводы, зачастую, как показано выше, искажающие смысл.
А ведь таких писем, написанных Пастернаком в 1956–1960 годах, несколько десятков. Это письма периода борьбы Бориса Леонидовича и Ольги Всеволодовны с советскими писателями и властями за выход романа, а также яростного и трагического времени после присуждения поэту Нобелевской премии. Это важнейшие, по утверждению самого Пастернака, письма. На английском — к сестрам Жоне и Лиде, к Коллинзу, Брунеру… На французском — к Жаклин, Элен Пельтье, Фельтринелли… На немецком — к Ренате Швейцер, Руге, Крузе, Тэнсу…
Пастернак в 1957 году писал сестрам и Жаклин о том, что специально посылает им письма на английском и французском, так как это увеличит вероятность их попадания адресатам. Ольга Всеволодовна говорила, что Борис Леонидович сообщал сестрам: «Отслеживающим мою переписку на почте органам сложнее проверять иностранные тексты писем, потому они могут дойти до адресата».
