— Ну, ребятки, Клондайк начинает открываться, — бубнил под нос вдохновленный потрошитель постельного белья. — Примитивные людишки, сколько им не тверди, что в таких местах деньги не хранят, все равно…
— Скажи спасибо, что на книжку не положили, — сказал Крот.
Финик что-то промычал и подошел к Купцу.
— Слышь, Купец, можно, я перчатки сниму. Неудобно в них, руки потеют.
— Снимай, снимай, умник, — ухмыльнулся Крот, — на нарах в зоне тебе удобней будет. А за этим дело не станет, зуб даю.
Когда с бельем наконец было покончено, Финик, с изяществом вышколенной прислуги, отворил центральные дверцы шкафа.
— А теперь переходим к отделу верхней одежды. Прошу вас, мистер Крот.
Крот залез внутрь и снял с вешалки первую попавшуюся вещь. Это было зимнее женское пальто.
— Модель номер один, — торжественно объявил Финик, накинув его себе на плечи. — Воротник…
— Песец это, голубой, — убежденно сказал Крот.
— Займись им, Ленечка, не повреди, он втрое дороже самого пальто стоит. Карманчики прощупать не забудь, там интересные штучки могут встретиться.
Пока Крот возился с воротником, Финик доставал одну за другой вешалки с одеждой. Купец бегло осматривал товар, что-то прикидывал в уме, и все отправлялось на место. Но вот Финик извлек очередную вещь — почти новенький импортный мужской плащ из натуральной кожи. Не плащ — заглядение! Деловая сдержанность руководителя операции резко сменилась живым интересом, глаза его заблестели, как у рыбака, подсекшего крупную рыбу, и он сладкоелейным голосом почти пропел:
— Ваш товарчик — наш наварчик. Считайте, еще тонну с гаком зацепили родных, не конвертируемых. Продолжайте, упакую сам.
Кроме плаща, из шкафа были отобраны на вынос джинсовое платье фирмы «Монтана», два шотландских свитера из чистой шерсти и легкая изящная мужская куртка из синтетики.
Потом осмотрели трюмо. Там, кроме малюсенького флакончика дорогих французских духов, поживиться было нечем.
Когда с первой комнатой было покончено, решили сделать перерыв. Попили на кухне воды, присели. Жутко хотелось курить. Крот предложил подымить, но Купец, сам сгоравший от желания, все же не решился:
— Изыди, сатана, не искушай грешного. Видишь, тоже мучаюсь, но был уговор: на деле ни-ни, амба!
Во второй комнате во всю стену стояла секция, напротив висел роскошный персидский ковер. Крот провел по нему ладонью и с восхищением произнес:
— Высший класс!
— Вот бы… — начал было Финик.
— Не вот бы, — прервал его Купец, поняв, о чем пойдет речь, — сглотни слюну и закрой варежку. Это не ковер-самолет, на нем никуда не улетишь, зато сядешь с ним элементарно. Вот такие бумаги… Пусть висит, на нас и так хватит. Жадность фраера, сам знаешь…
