После работы Лена забежала в садик забрала Олеську, и они пошли домой. Фаиль уже пришёл со службы. Разогретый ужин дожидался на столе в кухне. Когда кто-то из женщин бывал у Насыровых, они все отмечали заботливость и не привередливость мужа Лены. Разогреть или даже полностью приготовить ужин для задержавшейся на работе жены, постирать вещи дочурки – он всё это делал спокойно, как обычное для него дело. Поужинав и уложив спать Олеську, Лена вошла в комнату, где Фаиль смотрел программу "Время".
- Фаиль, Ирка Ахатова нас завтра к себе на ужин приглашает... Ну, и телек у них посмотрим цветной по "кабелю".
- Подожди Лен... Завтра я политинформацию в роте по текущим событиям провожу, надо последние известия записать,- Фаиль кратко фиксировал в своём блокноте основные сообщения…
Фаиль освободился, когда начались спортивные новости – спортом он не интересовался:
- Так, что ты там насчёт Ахатовых?...
Он довольно равнодушно выслушал Лену и всё оставил на её усмотрение:
- Как хочешь, можно и сходить. Завтра я могу попозже лечь, а вот сегодня нет. Мне к подъёму в казарме быть. Так что сейчас ложусь, а то не высплюсь.
- Как, ты уже спать?- недовольно упёрла руки в бёдра Лена.
- Да... Ты ведь всё равно кабельное смотреть будешь...
Лену буквально тянуло к экрану, когда начинал работать "кабель". Она смотрела всё, что показывал Голубянский. А тот умудрялся как-то добывать и показывать то, что в Союзе запрещалось изначально. И это смотрел весь городок, все офицеры и их жёны, загнав предварительно детей спать, смотрели бывшие октябрята, пионеры, комсомольцы, нынешние коммунисты, в чьи головы с детства вдалбливалось, что всякая там эротика, порно, это атрибут тлетворного влияния загнивающего, но почему-то никак не сгнивающего Запада. Они, в общем-то, верили, что это очень плохо... но так хотелось хоть одним глазком взглянуть.
В начале своей "деятельности" Голубянский крутил в основном боевики вперемешку с умеренной эротикой. Потом пошли "Эммануэль", "Калигула", "Лошадки Екатерины", "Распутин" и вообще откровенное "порно". Впечатлением от увиденного делились на службе, интересовались у Голубянского, что он покажет в следующий раз, делали "заказы" на повторы наиболее полюбившихся лент. Но особенно сильное впечатление эти фильмы произвели на женщин. Кое-кто из них отреагировали на "репертуар" Голубянского резко, воинственно отрицательно. Дескать, не было у нас такого кино и не надо. Большинство же хранило молчание... но смотрели регулярно и с интересом. Причём возраст в пристрастиях почти не имел значения. Сторонницами "кабеля" могли быть как молоденькие лейтенантши, так и жёны старших офицеров бальзаковского возраста и даже старше. Ведь то, что они увидели, явилось открытием для всех в равной степени.
