"Значит, Анькин сын повесился",- мстительное чувство, отложившееся где-то на задворках памяти, вновь всецело овладело сознанием Фурсова. Тем не менее он не испытывал чувства полного удовлетворения от того, что она так страшно наказана. Бог, богом, но он хотел наказать её и лично. "Нет, это ещё не всё... шоферюгу предпочла... сука, а меня в упор...". Он вспомнил, как инструктировал майора Савельев, чтобы тот ни в коем случае не говорил родителям про самоубийство, и что в документах тоже будет указано о гибели при исполнении служебных обязанностей. "Ах ты сука... чуть не героем её слизняка представят... от пьяни-шоферюги...".
Решение созрело окончательно. Позвонить матери можно было с гарнизонного узла связи. Но телефонистки в основном жёны офицеров и уже завтра про его звонок узнают все. Фурсов решил ехать на переговорный пункт в райцентр, расположенный неподалёку. Автобус пришлось ждать долго, но он, согреваемый жаждой мщения, не ощущал ни ветра, ни начавшегося дождя. Надвигался смурной осенний вечер. Офицерам не рекомендовалось с наступлением сумерек покидать гарнизон, так как в райцентре пошаливали... Но ничто не могло остановить Фурсова – он поставил перед собой очередную цель.
На переговорном пункте тоже пришлось ждать более получаса, прежде чем объявили:
- Лухов Московской области, вторая кабина.
Фурсов тщательно прикрыл дверь кабины и взял трубку.
- Алло мама, это ты?
- Саша... ты откуда звонишь? Что случилось?!
Мать не ожидала звонка, ведь Фурсов звонил ей где-то с неделю назад ещё со старого места службы, сообщил, о своём переводе, и что теперь позвонит не скоро.
- С нового места... Дела вот принимать собираюсь,- он не решился сразу заговорить о главном.- У тебя как дела?
- Да какие сейчас у меня дела... в очередях... по магазинам целый день. Тут даже в наш ветеранский такие очереди, ты ж знаешь. Даже со старухами во дворе поговорить некогда. Дожди вот зарядили. У вас то, как там погода?
- Тут тоже дожди,- поддерживал Фурсов разговор, собираясь с духом.
- У тебя ничего не стряслось? Серёженька-то как не болеет?- мать спрашивала о маленьком сыне Фурсова от второго брака, о сыне от первого и о неродной дочери в телефонных разговорах между сыном и матерью говорить было не принято.
- Третьего дня, когда уезжал, всё нормально было.
