Аллегра чувствовала себя неловко, когда горничная расстегивала ей платье.
— Дальше я сама справлюсь. Вы можете быть свободны, — сказала она, но девушка никуда не ушла.
Когда Аллегра сняла платье, она протянула ей короткую ночную рубашку. Аллегра не помнила, чтобы покупала нечто подобное.
— Я правда справлюсь. Спасибо, — поблагодарила она горничную.
— Разумеется, — ответил та. — Мне нужны ваши драгоценности.
— Прошу прощения?
— Я положу их в сейф.
Оставшись наконец одна, она прислушалась к разговору за стенкой. Алекс говорил своему слуге, что он наденет для завтрашнего званого обеда. Очевидно, он привык переодеваться по нескольку раз в день.
Сняв белье, она надела ночную рубашку, испытывая одновременно ярость и волнение. Ей хотелось пойти в свою комнату, свернуться калачиком на кровати и вспоминать его поцелуй, который доставил ей огромное удовольствие, несмотря на то что это была всего лишь игра на камеру.
Алекс поблагодарил своего слугу и отпустил его.
— Завтрак подашь в семь, — приказал он. — И не забудь про газеты.
Услышав, как закрылась дверь, Аллегра осталась стоять на месте.
— Аллегра?
Она ничего не ответила.
— Теперь мы одни.
Она не хотела, чтобы он увидел ее волнение, поэтому решила выплеснуть на него свой гнев. Она чувствовала себя неловко в кружевной ночной рубашке до середины бедра. Если она начнет ворочаться в постели, тонкие бретельки могут оторваться. Обычно она ложилась в постель в футболке или пижаме, читала перед сном книгу, после чего засыпала в полном одиночестве.
Когда она вышла из гардеробной, Алекс сидел в постели и просматривал сообщения в своем телефоне. Он был обнажен по пояс, нижняя часть его тела была накрыта одеялом. Услышав ее шаги, он поднял на нее глаза, затем продолжил читать.
— Представляешь, горничная ожидала, что я буду раздеваться в ее присутствии. Затем забрала мою одежду и драгоценности.
Алекс ничего не ответил, и это разозлило ее еще сильнее.
— Этого не было в договоре, — произнесла она дрожащим голосом.
— Я знаю, — отрезал он, — но сейчас с этим нельзя ничего поделать. Не беспокойся, я буду спать на диване.
Правда, увидев ее в сексуальной ночной рубашке, он возбудился и решил, что ему следует на какое-то время задержаться под одеялом.
Аллегра опустилась на край кровати.
— Как будто я собиралась сбежать посреди ночи с королевскими драгоценностями, — продолжала негодовать она.
— Ты — нет, но от твоего отца этого вполне можно было бы ожидать, — рассмеялся Алекс. — И от Шантель. Ты говорила, что она когда-то владела рыночным ларьком. Что, если… — Он попытался пошутить, чтобы разрядить напряженную обстановку, но, увидев на ее лице возмущение, понял, что должен немедленно извиниться. — Прости, Аллегра. Это была…
