Раздался звонкий смех. Отвлекшись от изучения меню, Аллегра посмотрела на компанию хорошо одетых женщин, потягивающих коктейли, и позавидовала их веселому настроению. Отвернувшись от женщин, она посмотрела на мужчину в темном костюме за соседним с ними столиком. Возможно, это был самый красивый мужчина, которого она когда-либо видела. У него были темно-каштановые волосы, высокие скулы и прямой нос. Он сидел, вытянув свои длинные ноги и скрестив лодыжки. Но, несмотря на довольно расслабленную позу, между его бровей залегла складка, а в глазах, смотрящих в бокал, была задумчивость. Когда женщины рассмеялись снова, он поднял голову и увидел, что Аллегра на него смотрит. К ее облегчению, в следующий момент к ней подошла официантка:
— Что желаете?
Аллегра хотела заказать чай и сэндвич, но затем подумала, что, если она в ближайшее время не найдет работу, ей придется долго этим питаться.
— Бутылку «Болланже», — сказала она.
Для нее это был экстравагантный жест. Твердо решив, что никогда не будет такой легкомысленной, как ее родственники, она не бросала денег на ветер и откладывала пятую часть зарплаты на улучшение жилищных условий.
— Сколько бокалов? — спросила официантка.
— Один.
Девушка быстро принесла заказ.
— Что-то отмечаете? — поинтересовалась она, наполняя бокал.
— Вроде того, — ответила Аллегра.
Оставшись одна, она подумала, что это действительно так. Долгие месяцы ей приходилось терпеть похотливые взгляды и недвусмысленные замечания своего босса. Отныне ей больше не нужно иметь дело с этим человеком. Это событие определенно стоит отметить. Она подняла бокал в направлении окна, словно за ним находилось ее прежнее рабочее место.
Повернувшись, она обнаружила, что красивый незнакомец наблюдает за ней. В его взгляде не было вожделения. Только праздное любопытство. Она улыбнулась ему, затем достала ручку и записную книжку и, потягивая шампанское, принялась ее просматривать в поисках людей, которые могут ей помочь. К концу недели у нее обязательно будет новая работа.
К тому времени, когда бутылка наполовину опустела, решимости у нее поубавилось и она с трудом сдерживала слезы. Как назло, к ней подошла официантка.
— Вы не расписались в книге посетителей, когда вошли, — сказала она.
Щеки Аллегры вспыхнули, когда она поняла, что забрела не в обычный бар, а в частный клуб. Только она хотела извиниться, оставить пятидесятифунтовый банкнот и уйти, как рядом с ней послышался глубокий мужской голос:
