Для размышления
Вспомните какую-нибудь случайную встречу, которая имела важные последствия для вашей жизни и жизни вашего ребенка.
Глава 33
Обещаю показать тебе, какую свободу дает способность посмеяться над собой
Тара показала мне и Суманту, что невозможно контролировать все, что происходит вокруг, и что некоторые вещи, которые мы считаем такими важными и серьезными, на самом деле таковыми не являются. Она научила нас свободе - свободе от застенчивости, от беспокойства по поводу того, что подумают другие, свободе самозабвенно улыбаться и смеяться над собой.
Помню, как через несколько недель после рождения Тары мы с Сумантом впервые с тех пор собрались поужинать наедине, оставив Тару на попечение моей матери. Я сделала новую стрижку, макияж, надела новую блузку - и наконец почувствовала себя живой и обновленной. Я потянулась, чтобы взять на руки Тару и обнять ее, и, конечно, она срыгнула на меня. Мы уже опаздывали, и мне пришлось признать, что это просто замечательный последний штрих к моему вечернему туалету! Даже теперь, каждый раз, когда я надеваю новую красивую блузку, она неизбежно бывает «украшена» пятнами от соуса для спагетти или раздавленными горошинами - как почетными орденами за материнство.
В другой раз мы с Сумантом ужинали в роскошном ресторане, где отмечали повышение одного из друзей. Тара, естественно, сходила «по большому» в ту же минуту, как мы сели за стол. В туалете не было пеленального столика, зато была длинная очередь из женщин в дорогих нарядах, которые припудривали носики перед единственным зеркалом. Стоя в углу и пытаясь поменять Таре подгузник, я вдруг почувствовала, что мое лицо измазано чем-то подозрительно пахучим, и мне оставалось только рассмеяться, в то время как толпа женщин тут же рассеялась, предоставив раковину в мое распоряжение.
Еще один раз, когда мы зашли в кафе на чашечку кофе, Тара стала во весь голос распевать детские песенки - она ничуть не стеснялась, а, наоборот, наслаждалась звуком своего прекрасного голоса. Когда в кафе вошла женщина в очень откровенном наряде, все искоса поглядывали на нее, а Тара опять звонко воскликнула: «Мама, посмотри на ее живот!»
В дни, когда у меня бывают синяки под глазами, и я замазываю их тональным кремом, Тара всегда это замечает и спрашивает: «Мама, у тебя бо-бо? Можно, я поцелую?» Но куда веселее бывает, когда мы идем куда-нибудь, и она оповещает всех и каждого, что у мамы бо-бо и что они тоже должны его поцеловать. Что мне еще остается, кроме как смеяться и умиляться ее заботе обо мне?
