Формула Бога | страница 93
Иранец снова приложил стетоскоп к замку и, легонько двигая проволокой, услышал «клик-клик-клик» и заключительный «клак».
Бронированная дверь сдалась.
Они вошли в небольшой, но богато отделанный кабинет: его стены и потолок украшали панели из экзотической древесины. В противоположном от входа конце, над горшками с декоративной растительностью отраженным светом блеснула серая дверца вмурованного в стену сейфа с круглой ручкой наборного замка.
— А с таким агрегатом вы справитесь? — с надеждой спросил Томаш.
Багери, приблизившись к сейфу, пристально рассмотрел кодовое устройство.
— Не беда, — повторил он, видимо, любимую присказку.
На сей раз в ход пошла несравнимо более сложная техника. Почти что игрушечной электродрелью Багери просверлил под замком миниатюрное отверстие, вставил в него проводники с микродатчиками, подключил их к прибору с небольшим плазменным экраном, на котором тотчас высветились янтарно-желтые цифры, а этот прибор, в свою очередь, соединил с компактным компьютером и на его клавиатуре стал подбирать буквенно-цифровые комбинации. Через пару минут появлявшиеся на мониторе ответные сообщения изменили цвет индикации с красного на зеленый, и кодовый механизм сейфа пришел в действие, будто ожил. Застрекотали шестеренки, раздался сухой металлический щелчок, и тяжелая дверца приоткрылась.
Не говоря ни слова, Багери распахнул ее и осветил фонариком недра сейфа. Томаш, выглядывавший из-за плеча иранца, узнал потертую старую коробку.
— Вот, — указал он.
Багери осторожно, на вытянутых руках вынул коробку из сейфа, словно в ней находилась реликвия, способная рассыпаться в прах от малейшего неловкого движения, и плавно опустил ее на стол. Сняв аккуратно крышку, он жестом предложил Багери посмотреть на содержимое коробки. Свет фонаря залил картонное чрево: на дне лежали желтоватые от времени страницы. Томаш склонился и, присмотревшись, различил на титульном листе в клеточку заглавие и четыре строки стиха.
И сами слова, и их смысл показались ему неуловимо ускользающими. «Ну да, это та самая рукопись, написанная от руки Эйнштейном, утерянное свидетельство другой эпохи», — думал обуреваемый противоречивыми чувствами историк, вдыхая таинственный аромат далекого прошлого, исходивший от истертых временем ломких листков.
— Это она? — прервал его размышления Багери.
— Да. Именно ее мне… — Томаш осекся.
— З-з-з-з-з-з-з-з…
Оба застыли с широко раскрытыми глазами, не сразу поняв, откуда исходит звук.
