— Ой, извините. Меня зовут Томаш. Томаш Норонья.
— Очень приятно, Томас.
— Томаш, — поправил он. — И ударение не на О, а на А: Томаш.
— Томаш, — попыталась она воспроизвести его произношение.
— Правильно. Арабским женщинам почему-то всегда с трудом дается мое имя.
— Гм… а кто вам сказал, что я арабка?
— Разве нет?
— Случайно нет. Я иранка.
— Вот как! — рассмеялся Томаш. — А я и не знал, что иранки такие красивые.
— Вы, я вижу, дамский угодник.
— Извините, не удержался.
— Не извиняйтесь. Еще Марко Поло отмечал, что самые красивые женщины в мире — это иранки.
Томаш оценивающим взглядом скользнул по ее ладно сидящему костюму.
— Вы такая современная! Для уроженки Ирана это просто поразительно.
— Я… как бы это сказать… особый случай. — Ариана задумчиво посмотрела на беспорядочное скопление автомобилей на площади. — Послушайте, а вы не хотите перекусить?
— Не хочу ли я перекусить? Да, разрази меня гром, я быка бы съел!
— Тогда пойдемте, я отвезу вас туда, где можно отведать блюда местной кухни.
Такси направлялось в восточную часть города — заповедный исламский Каир. Миновав широкие проспекты центра египетской столицы, автомобиль углубился в лабиринт узких улочек. Жизнь здесь кипела и бурлила. За окнами мелькали пешеходы в галабийях[3], запряженные осликами повозки, велосипедисты, лоточники, тележки с едой, размахивающие своим товаром торговцы папирусами. Всюду теснились магазинчики с утварью из латуни и меди, кожаными изделиями, коврами, тканями и подделками под антиквариат. На террасах закусочных посетители курили кальян. В воздухе стоял крепкий аромат жареной снеди, шафрана, куркумы и душистого перца.
Они вышли из машины у двери ресторана на Мидан Хуссейн, небольшой площади с зеленым сквером в тени стройного минарета.
— Эта мечеть — главная святыня Каира, — указала на здание на другой стороне улицы иранка. — Называется Сайидна Аль-Хуссейн. По преданию, в ней хранится голова Хуссейна — одна из наиболее чтимых реликвий ислама.
— А кто он такой?
— Хуссейн? — удивилась Ариана. — Вы не знаете, кем был Хуссейн? О, Аллах! Это… это внук пророка Мухаммеда. Хуссейн стоял у истоков великого раскола исламского мира. Исповедующие ислам, как вам известно, делятся на суннитов и шиитов. И реликвия эта имеет для шиитов огромное значение.
— А вы? Кто вы?
— Я — иранка.
— Да, но шиитка или суннитка?
— В Иране, мой любезный собеседник, мы почти все шииты.
— То есть лично для вас эта мечеть — святыня?
— Да. Когда приезжаю в Каир, по пятницам я молюсь здесь. Как и тысячи других мусульман.
