Дыша новой уверенностью, которую в него неожиданно вселила клятва, Томаш открыл кран гибкого шланга, попробовал рукой воду и, удовлетворившись ее температурой, встал под душ.
Ариана появилась в холле гостиницы несколько позже, чем они договаривались накануне. Томаш уже позавтракал и нетерпеливо ждал ее на диване в баре. Они поздоровались, и иранка, сев напротив, заказала апельсиновый сок. Не дождавшись, когда она заговорит, историк спросил:
— Так что министр? Как он?
— А что с ним такое?
— Дал разрешение?
Ариана как будто даже поначалу не поняла вопроса.
— Ах, да! — воскликнула она. — Разрешение.
— Так он дал его?
— Гм-м-м… видите ли… нет, не дал. Я объяснила ему, что, по вашему предположению, в четверостишии закодировано сообщение, а ключ к коду можно найти в тексте. В ответ он сказал, что вы ни при каких обстоятельствах не можете быть допущены к документу. И если это повлечет за собой всего-навсего задержку в вашей работе, вам не стоит беспокоиться.
— Но это может повлечь не просто задержку, а неудачу в расшифровке, — попытался настаивать португалец. — Это вы объяснили?
— Объяснила, конечно объяснила. Но он об этом и слышать не хочет. Говорит, национальная безопасность превыше всего, а что касается расшифровки, то это проблема не только Ирана, — и, указав пальцем на собеседника, добавила: — но и ваша. Кстати, из беседы с ним у меня сложилось впечатление, что ситуацию докладывали президенту. — Ариана жестом показала, что бессильна что-либо сделать. — Так что, Томаш, сожалею, но вы обречены прояснить темные места и прочесть скрытые сообщения.
Историк тяжело вздохнул:
— Я пропал.
— Послушайте, — попыталась подбодрить его Ариана. — Ведь вы и сами знаете, что решите проблему. Зато мы сможем дольше работать вместе. Разве это вам не приятно?
— Это единственное, что удерживает меня от того, чтобы немедленно свести счеты с жизнью, — глядя на нее в упор, сказал он.
Ариана засмеялась.
— Так чего же мы ждем? Я готова работать!
Томаш извлек листок с головоломками, развернул его и положил на столик.
— Вы правы, — согласился он, доставая из кармана ручку. — Давайте работать.
Три часа они разбирали метафорические значения ключевых слов: «Terra», «terrors», «Sabbath» и «Christ», но кроме выводов, сделанных еще накануне, ни к каким новым заключениям не пришли.
Наконец Томаш извинился и отошел в туалет. В отличие от большинства иранских общественных уборных — сортиров с грязной дыркой в полу, в туалете одного из лучших отелей страны имелись кабинки с унитазами, писсуары и даже слегка пахло освежителем воздуха.
