Безмолвие, однако, продлилось, как показалось историку, еще минут пять.
— Профессор Норонья, — раздался наконец сдержанный голос, эдакое убаюкивающее мурлыканье, маскирующее грозный рык, — добро пожаловать в наши скромные владения. Как вы устроились?
— Я желаю встретиться с представителем Европейского союза.
На несколько секунд снова воцарилось молчание.
— Мое имя Салман Каземи. Я полковник ВЕВАКа, то есть Министерства разведки и безопасности, — демонстративно проигнорировал он заявление арестованного. — У меня к вам ряд вопросов, если не возражаете.
— Я требую встречи с представителем Европейского союза.
— Первый вопрос совершено очевиден: что вы делали в час ночи в здании Министерства науки и технологий? С какой целью вы взломали сейф в кабинете «К» и извлекли из него документ, имеющий огромную важность для обороноспособности и безопасности Ирана?
— Я настаиваю на встрече с представителем Европейского союза.
— Что вы намеревались сделать с изъятым вами из сейфа документом?
— Я имею право на встречу с…
— Молчать! — неожиданно рявкнул над его правым ухом вышедший из себя полковник. — Вас в данный момент не существует! У вас нет никаких прав! Вы грубо злоупотребили нашим гостеприимством и развили деятельность, угрожающую безопасности нашего государства. Вы участвовали в преступной акции, в результате пресечения которой получили ранения четыре сотрудника органов госбезопасности, причем один из них находится в крайне тяжелом состоянии. Если он умрет, на вас ляжет, кроме того, вина в совершении убийства. Вы поняли меня?
Томаш продолжал молчать.
— Вы поняли?! — заорал полковник еще громче, прямо в самое ухо португальцу.
— Да, — промолвил он тихо.
— В таком случае будьте любезны отвечать на мои вопросы. — Полковник Каземи сделал паузу, перенастраиваясь на роль доброго следователя, и возобновил допрос спокойным тоном. — Что вы делали в Министерстве науки и технологий в час ночи?
— Я буду отвечать только после встречи с…
Сильный удар в затылок чуть не сбросил Томаша с лавки на пол.
— Ответ не принят! — прорычал офицер ВЕВАКа. — Повторяю вопрос: что вы делали в Министерстве науки и технологий в час ночи?
Томаш молчал.
— Отвечайте!
Молчание.
Последовал новый удар — на сей раз в правую скулу, столь мощный, что Томаш, издав глухой стон, не удержался на лавке и рухнул на пол.
— Я… вас… вы… — Ошеломленный, он не находил слов; правая сторона лица пылала от боли, левая наливалась холодом от соприкосновения с камнем. — Вы не имеете права так поступать! Я буду протестовать! Вы слышите? Я буду жаловаться!
