Или «нет» крикнул кто-то еще? Кто-то, кто был здесь, но кого не было видно?
Не удержавшись, Стас сорвал с плеча автомат.
Удар… Приклад, шлепнувший в лицо на воде, поднял облачко брызг.
Лицо расплескалось, порвалось, разошлось кругами.
И все закончилось.
Хотя бы на время.
* * *
Стас очнулся резко и быстро. Его словно выплеснуло из небытия вместе с брызгами от ударившего по воде приклада.
Приступ и транс, в который его погрузил Колдун, прервался так внезапно, что Стас даже не уловил момента перехода из видения в реальность.
А сам Колдун? Что с ним?
Илья был мертв: это Стас понял сразу.
«Фрейда тебе в задницу!» – промелькнула в голове присказка Колдуна.
Психолог сжался на полу в нелепой и совсем несолидной позе эмбриона. Только торчит, как ветка срубленного дерева, вытянутая правая рука. Рука соскользнула со лба Стаса, и теперь скрюченные пальцы вцепились в пол. Дурацкий галстук, выбившийся из-под дурацкого пиджака, лежит на шее, будто удавка. А лицо…
«И Юнга в печенку!»
Губы и глаза Ильи, по которым при жизни постоянно блуждала не очень здоровая улыбка, больше не улыбалось. На лице мертвеца навсегда застыла гримаса ужаса – жуткого, запредельного.
Казалось, Колдун еще при жизни увидел саму смерть.
А может, и правда увидел?
В чем дело? Что случилось? Что тебя так напугало? Что ты узнал и что разглядел в чужом видении, Колдун?
Увы, мертвецы обычно не отвечают на вопросы живых.
Стас вздохнул. В «Аиде» он часто видел, как умирают люди. Но ТАК на его памяти не умирал еще никто.
Наверное, колдуном быть все-таки опаснее, чем просто психологом.
* * *
– Признаков насильственной смерти нет. – Таня, закончив осмотр, отступила от трупа. Как показалось Стасу – излишне поспешно.
Таня передернула плечами, будто замерзла. Посмотрела на Гришко. Покосилась на Кирю. Скользнула опасливо-неприязненным взглядом по Стасу. Больше здесь никого не было: остальным членам команды Гришко велел оставаться на своих местах и готовиться к старту.
– Может, вскрытие и прояснило бы ситуацию, – не очень уверенно добавила Таня, – но, по-моему, все и так понятно. У Кол… у Ильи на лице все написано.
На перекошенное лицо покойника девушка старалась не смотреть.
– Что написано? – глухо спросил полковник.
– Ну… в народе это называют разрыв сердца. Его что-то сильно напугало.
И чтобы узнать такую очевидную вещь, нужно было приглашать медика? Стас вздохнул.
– Свободна, – буркнул Гришко.
Таня отступила к двери, но не ушла. Вытянула длинную тощую шею, готовясь смотреть и слушать. Любопытные глазки снова уставились на тело, быстрый острый язычок облизнул губки. Девчонка надеялась, что ее оставят? Зря.
