Когда Норман закончил фотосъемку, мэр Баскомб пригласил гостей отведать новую порцию блюд. На этот раз Ханна не встала в очередь вместе со всеми, чтобы попробовать горячее, а, налив себе крепкого кофе, отошла к сидевшим за дальним столом Курту и Норману и устало рухнула на стул. Впереди оставалась последняя смена блюд, ничего сложного: часть десертов уже ждала на столах, потому что Курт хотел сразу их сфотографировать.
До чего приятно разглядывать довольные лица уписывающих за обе щеки гостей! Разговоров почти не было слышно: все жевали. «Тишина — спутница вкусного обеда», — вспомнила Ханна слова своей прабабушки Эльзы.
Интересно, как понравился потлак в стиле Среднего Запада новоиспеченной миссис Дубински? Ханна отыскала взглядом стол Мартина и Брэнди. Их места были пусты и в очереди за горячим и гарнирами их тоже не было. Интересно, куда они подевались? И, кстати, куда подевалась Мишель? Ханна видела, как она, поздоровавшись с матерью и Уинтропом, шла к Мартину и Брэнди. Но теперь их столик пуст.
Мартина она отыскала быстро. Он разговаривал со своей матерью. Наверное, Мишель с Брэнди пошли в дамскую комнату, а Мартин тем временем решил постараться наладить отношения с матерью и прежней женой.
— У тебя усталый вид, — сказал Курт. Он поставил на стол тарелку, пододвинул стул ближе к Ханне и сел.
— Да, есть немного. Но дело того стоит. Как еда?
— Вкуснотища. Все, что я ни пробовал, — пальчики оближешь, — Курт взял одно ребрышко, откусил кусок и блаженно застонал. — Эх, вот для чего надо было оставить в желудке побольше местечка. Вкусней ребрышек в жизни не ел.
— Это рецепт Нормана. Называется Универсальное Барбекю. Не забудь передать ему, что тебе понравилось.
— Не забуду. А ты, Ханна, почему не ешь? Ты такая тоненькая — смотри, как бы ветром не сдуло.
Ханна расхохоталась.
— Боюсь, нужно будет дождаться урагана. В крайнем случае — сильной бури. Хотя ты прав. Надо пойти положить себе кусочек моего любимого Куриного Паприкаша.
— Положи себе заодно. Запасливого Картофельного Пюре Эдны, с паприкашем очень вкусно. Я ем уже вторую порцию.
— Но у тебя же здесь тефтели, — поправила его Ханна, заглянув Курту в тарелку.
— Знаю. Я съел паприкаш, пока шел на свое место. Пришлось возвращаться. Иди, Ханна. А я пока попробую Лазанью E-Z твоей мамы: вид у нее на редкость аппетитный. Уверен, Марша будет выпрашивать рецепт.
— Как она? — спросила Ханна. Ей было известно, что родители Марши (ее отец возглавлял издательский дом, в котором Курт работал) были против брака дочери.
