— …вечеру возможен небольшой снег. Сейчас небо чистое, температура в округе Уиннетка семь-десять градусов ниже нуля. Друзья, сегодня красивейший вечер. Бросайте все и выходите на улицу — оно того стоит.
— Ну и кретин же ты, Рейн. Выгляни в окно, там за снегом ничего не видно! — проворчала Ханна и увеличила скорость отчаянно боровшихся со снегом «дворников».
— Ты что здесь делаешь в такую рань? Я думала, ты приедешь только в пять, — изумилась Эдна Фергюсон, когда Ханна появилась на пороге кухни досугового центра.
— Решила вам помочь, — Ханна открыла холодильник, чтобы положить в него паштет Майка, и заметила на полке торт-желе по рецепту Андреа. — Лайза заезжала?
— Да, на минутку. Сказала, поедет домой переодеться. Она оставила пакет с Рождественским Печеньем — до чего красивое!
— Когда Лайза родилась, у нее в руках был кондитерский мешочек. Кстати, Андреа привезла тебе ложки?
— Да. Не могу понять, как ей удается с таким животом водить машину? Твоя сестра — это что-то.
— Это вы из-за ложек ей льстите?
Эдна так решительно тряхнула головой, что ее седые кудряшки запрыгали.
— И из-за ложек тоже, но главное — из-за елки и зала. Когда она приехала, мы как раз здесь все украшали, и Андреа, добрая девочка, вызвалась помогать. Были только сестры Холленберг, потому что у Бернис Мацей разболелась поясница. Сначала они не хотели, чтобы Андреа участвовала — ведь она в положении. Но твоя сестра вызвала сюда пару своих подруг — лазить по стремянкам. Тогда сестры, конечно, согласились. Ну а когда молодежь приехала, тут такое началось! За два часа украсили весь зал и даже елку, а ведь в ней восемнадцать футов!
— С Андреа всегда так. Пара звонков — и все готово.
— Но это еще не все. Когда я увидела, как она своими руками цепляет на верхушку елки рождественского ангела — стоит на стремянке, представь! — у меня чуть челюсть не выпала.
Ханна обрадовалась, что при этом не присутствовала. Кажется, доктор Найт не подозревал, к каким последствиям приведет его совет Андреа «вернуться к активной жизни».
— Иди, включи свет и сама увидишь, как здорово получилось, — Эдна махнула в сторону двери. — Такая красота!
Ханна прошла в банкетный зал. Горело лишь несколько светильников, и с лестницы ничего разобрать было нельзя. Но когда Ханна зажгла верхний свет, она остолбенела. Оказывается, ее сестра волшебница!
Каждый из четырех столов посреди комнаты был накрыт скатертью своего цвета. Столы украшали букеты из пуансеттии, сосновых веток и золотых шариков. Из каждого букета торчал флажок на карамельной палочке — на нем было написано, для чего предназначен стол. Красный — для закусок. Золотой — для горячих блюд и гарниров, серебряный — для десертов, а зеленый — для салатов, супов и домашнего хлеба. Был еще стол, покрытый красно-зеленой шотландкой. На нем были расставлены кофейные и чайные принадлежности и переносной холодильник для молока, газировки и соков.
