— Это развлечение для здешних щеголей, которые проводят время за сочинением песенок и хвастают своими победами над фрейлинами, — пояснил он неодобрительно и безжалостно сломал ветку жасмина, разделявшую их.
— В основном они только хвастают и ничего больше, — пыталась оправдаться Анна за своих друзей.
— Тем более, только пустая трата времени.
Анна предположила, что с такими взглядами ему будет трудно найти единомышленников при дворе.
— А вы как проводите время? — осторожно спросила она.
Он засмеялся нерешительно, как бы извиняясь, может потому, что в действительности сам немного завидовал тем, чьи таланты только что высмеивал.
— Там, где я живу, нужно уметь владеть шпагой, — пояснил он. — Это вам не театральные бои герольдов, где каждый знает следующий выпад соперника.
— А где вы живете? — спросила Анна.
— На севере. А вы? — Он оглядел ее с головы до ног, от расшитой жемчугом шапочки до модных высоких туфель. — Все время при дворе, надо полагать?
Анна немного помешкала с ответом. В первый раз за время их разговора она вспомнила о предстоящем замужестве, но даже оно не могло сейчас омрачить чувство радости от встречи.
— Мой дом в Кенте, — ответила она неуверенно и поспешила переменить тему. — Вы не желаете пойти посмотреть, как король играет в теннис?
— Да я в этом почти ничего не понимаю, поэтому вряд ли мне будет интересно, — ответил он.
— Люди не всегда руководствуются в своих действиях интересом.
— Почему? Он что, так плохо играет?
У Анны вырвался смешок. Глупцов она обычно не очень-то жаловала. Но этот странный молодой человек, говорящий с такой прямотой, был для нее интересен.
— Играет он все еще отлично, — пояснила она терпеливо. — Но тем не менее большинство смотрит игру просто из уважения. И вам, как вновь прибывшему, разумно было бы пойти туда. Если вы, конечно, думаете сделать карьеру при дворе.
— Да не особенно. Мне бы хотелось поскорее выбраться отсюда.
— Вы нашей здешней жизни не одобряете, не так ли? — вздохнула Анна. — А что вы хотите делать?
Он обезоруживающе улыбнулся.
— Говорить здесь с вами.
— Это у вас не получится, потому что, похоже, милорд кардинал уже уезжает. Подают лошадей. И вон идут все ваши друзья.
Он привстал, чтобы самому убедиться в этом, и сдавленное ругательство, слетевшее с его губ, было для Анны как музыка. Но она была достаточно умна, чтобы не удерживать его. Пусть ему кажется, что это она услала его прочь. Анна тоже поднялась, слегка улыбаясь. Ее руки были так сложены на груди, чтобы не были видны пальцы левой руки.
