Сам Захар Евграфович только похохатывал:
— Пусть смотрят; если разорюсь, я с них деньги брать стану.
Екимыч был иного мнения.
Имевший характер жесткий и подозрительный, умевший держать в кулаке всю многочисленную прислугу и работников обширного луканинского подворья, при всем при этом он был подвержен одной слабости: до дрожи в коленках боялся сглазу, по-детски верил во всякую чертовщину, а нынешним летом даже привез батюшку, чтобы тот окропил баню для работников, в которой примерещился ему банник — бородка седенькая, клинышком, как у козла, глаза зеленые, головка тыковкой, а на головке — рожки…
Вот согласно своему мнению Екимыч и настоял, чтобы возле пруда поставили сплошной, высоченный забор из толстых досок, подогнанных друг к другу столь плотно, что даже и малых щелочек не зияло. Объяснял он возведение забора философически витиевато:
— Ежели на человеке одежды нету, ежели он голый, как новорожденный, то дурной глаз его насквозь пронзает — вот как иголка через тряпку проскакиват. И случается от этого у человека в разуме повреждение. Вчера — хоть куда молодец красовался, а нынче голова ходуном ходит, руки-ноги трясучкой колотит, а сам он, бедный, верещит неведомо что и козлом блеет…
Плаванье в это утро продолжалось дольше, чем обычно. Быстрыми, сильными саженками рассекал Захар Евграфович ледяную уже воду пруда, а на лбу у него красовался прилипший березовый листок. Так он с ним, ежась, и выскочил на берег. Тело горело алым цветом, как после бани. Екимыч даже плечами передернул — зябко ему стало. Кутаясь в простыню, Захар Евграфович неторопливо направился к дому и на ходу заговорил:
— Екимыч, мне сегодня баба голая снилась… Скажи — по твоим приметам, к чему такой сон?
— Про бабу голую в моем соннике ничего не написано. Полагаю, однако, к блуду такие сны являются…
— Жаль… Я-то думал — к женитьбе, на честной барышне.
— А кто мешает? Только головой качнуть — и сами набегут, немеряно.
— Да не в том дело. Сонник у тебя дрянной, Екимыч. Выкинь его и новый купи. Как же так? Голая баба приснилась, а толкования этому явлению нет? Дрянной, дрянной сонник. Выкинь!
— Все насмехаться изволите, Захар Евграфович…
— Да ты не обижайся, Екимыч, я же не со зла, а от удивления… Голая баба приснилась, а толкования нету…
И, остановившись, Захар Евграфович запрокинул голову и захохотал.
Екимыч насупился, уставил черные, сверлящие глазки в землю. Сердито известил:
— Там парень какой-то с утра добивается; говорит, на службу его зазывали, по охотничьей части. И девка при нем. Позвать?
