Укладывая налучье с росским луком и колчан, услышал, как за спиной шумно сглотнул Алендраэль. Ничего-ничего! Вот это тебе, дружище, даже и не светит! Не для твоих это лап. Я прихватил еще несколько листов с мишенями и каркас с планками, на который мишени крепятся. Надо будет потренироваться, а подставку для каркаса, я уж как-нибудь найду.
Наскоро позавтракав, мы совершили марш-бросок к Площади космонавтов. Мне было легче. Сашка не преувеличивал, когда говорил о ящике пива. Вот весь этот ящик весело булькал и позванивал в его необъятном рюкзаке. Судя по всему, там было еще что-то. Я благоразумно не стал уточнять. Как бы в его вихрастую голову не взбрело переложить часть своего имущества на мои хрупкие плечи. Хотя плечи у меня на самом деле не хрупкие, но для такого дела не годятся.
Уже подходя к месту, я увидел стоящие автобусы и достаточно большое количество людей, которые кучковались около них.
Погода была неплохая, ясно светило солнышко, но все равно было как-то прохладновато. Неделя дождей не прошла даром, хорошо, что хоть сейчас сухо.
Немногие утренние прохожие поглядывали на нашу толпу ролевиков с некоторой опаской. Так поглядывают на бездомную собаку. Вроде бы ничего, и даже симпатичная где-то. Но лучше ее не трогать и не гладить. Ну а как укусит?
Я не стал дожидаться всеобщей посадки и, торопливо забравшись в салон автобуса, выбрал дальнее место у окошка. Толпа стояла на улице, поднимался дымок от сигарет, слышался легкий шум разговоров, брыньканье гитары, смех. Я протер рукавом стекло рядом. Хоть сейчас и середина июня, но по ночам еще прохладно. Стекло запотело. Я нажал на кнопку и откинул немного спинку сиденья. Посплю, пожалуй. Этот балаган за бортом грозил затянуться надолго.
Я проснулся, когда автобус на лесной дороге раскачивало, как корабль во время шторма. Я, одной рукой удерживая свою драгоценную сумку, другой судорожно держался за подлокотник, подпрыгивая при подъеме и хекая при приземлении. Пассажиры, которые, по-моему, уже успели принять что-то взбадривающее, дружно орали какую-то песню на незнакомом языке. Сашка, старательно им подвывая, в перерыве между куплетами сообщил мне, что это квенья. Кто такая эта «квенья» я уточнять не стал. По-моему, так звали вон ту полную тетку, которая орала самым немузыкальным образом. Главное, что песня исполнялась с должным энтузиазмом.
Оставалось только удивляться, что автобусы не развалились от такого экстрима. Наконец-то после десятка километров по лесным проселкам автобусы остановились на лесной поляне, обозначенной на карте буквой «Л». Именно на нее попал пальцем Сашка, объясняя мне, где мы оказались. Правда, причем тут «Л», он мне не смог объяснить.
