Значит, Акулов имеет где-то источник, откуда черпает деньги. Александр машинально чертил цепочку на листке бумаги. В маленьком кружке он вывел фамилию Фабр, черкнул от него стрелку и увенчал ее острие жирным кругом — Акулов. Но ведь должен он куда-то девать получаемые лекарства! Куда? От жирного круга стрельнула в сторону линия и уперлась в размашистый вопросительный знак. Нужны связи доктора! Так все равно ничего не высидишь…
Александр устало собрал бумаги, аккуратно завязал тесемки папки и запер свой сейф.
— На сегодня все!
В чека было тихо. Из кабинета Бухбанда падал тусклый луч света. Александр прошел по пустынному коридору, гулко топая и скрипя половицами, и, будто стряхнув с себя тяготившие его заботы, легко сбежал вниз.
* * *
Вечером на трамвайной остановке у городского сквера доктора Акулова остановил широкоплечий парень в кубанке:
— Александр Васильевич?
— Не имею чести знать вас…
— Случилось несчастье, нужна ваша помощь!
— Но я уже кончил свою работу! Обратитесь в больницу!
— Доктор, тут совсем рядом!
Акулов сердито тряхнул саквояжем.
— Ладно, ведите…
Они свернули за угол, где на безлюдном месте стояла машина.
— Садитесь! — приказал доктору его провожатый и подтолкнул к раскрытой дверке.
— Однако… — воспротивился доктор, но Гетманов легко втиснул его в машину и сел рядом.
— Что это значит? — возмутился Акулов.
— Вы арестованы. Я сотрудник чека. Вот мандат.
— Вон как, — растерянно протянул Акулов и больше не произнес ни слова…
В сопровождении чекиста он спокойно прошел в кабинет Запольского и решительно заявил:
— Произошла ошибка, товарищ! Я честно служу нашей Советской власти с первых же дней. Это могут подтвердить и партийные товарищи, которые знают меня…
— Садитесь! И объясните мне, куда деваются краденые медикаменты, которые вы получаете от Фабр?
— Вы ошибаетесь. Не краденые, а купленные. Я честно покупаю…
— А для вас их честно воруют!
— Простите, но ко мне это не имеет абсолютно никакого касательства.
— Прямое. Введите Фабр!
— Ах, вот оно что, — собираясь с мыслями, пробормотал Акулов. — Значит, эта женщина — воровка? Но откуда я мог знать, что покупаю краденое?
На все показания Фабр доктор отвечал взрывами негодования и отрицал каждое ее слово. Наконец, обессиленный двухчасовой беседой, он придумал новый ход.
— Я никогда не подозревал, Фима, что вы настолько мерзкий человек. Я знаю, почему вы сейчас меня оговариваете. Вы мстите мне за то, что я отказался стать вашим любовником. Низко это! Мерзко!
