- Хочешь сказать…
Йохан кивает.
- Сильный тепловой сигнал. Там энергия выходит наружу.
- Теория оголенного провода, - серьезно констатирует Настя.
- Теория чего? – улыбается Йохан.
Она растерянно глядит на него, но потом ловит улыбку и смеется вместе с ним.
- Теория оголенного провода. Когда на выход энергии действуют внешние факторы, так называемые форс-мажорные обстоятельства. Это не всегда разумно или оправданно – в неком роде даже случайно…хотя такой процент случайности называется закономерностью…
Йохан присвистывает.
- Теория оголенного провода Анастасии Жуковой?
Она отмахивается от его улыбок и смотрит на экран, туда, где военный отряд уже скользит вниз задымленного оврага, по размытому подземными водами склону. Из-за ядовитой хмари почти ничего не видно, но даже ученым в лаборатории становится ясно, что склоны размякли и сошли оползнями, словно грязевые лавины, на самое дно, ставшее глубокой зыбучей топью.
Камера выхватывает из белены мелькание солдатских ботинок, с налипшей на них грязью, комья земли, поросшие сухостоем, змеевидные русла ручьев. Все это сливается в единую мешанину, катится кубарем, под тяжелое дыхание военных, и у Йохана от всей этой картины к горлу подкатывает тошнота. Он отворачивается от монитора, сглатывая кислую желчь, и глубоко дышит, пытаясь прогнать приступ паники, пустивший корни в нем еще с самого детства, когда старшеклассники скинули его с заснеженного холма, где все катались на ледянках. Тогда он летел кувырком, и мир также мелькал перед глазами, царапая мальчишечьи щеки и пытаясь сломать укутанную в вязаный шарф шею. Но страх улетучивается, как только Йохан слышит слова.
- Твою-то мать…что это за дерьмо такое?!
Йохан оборачивается к мониторам и видит, как туман отступает. У кромки затхлого, грязевого болота на дне оврага, и над самой пузырящейся поверхностью трясины, воздух, вопреки химическим законам, становится чище. Белая пелена, словно приподнятый занавес, приоткрывает секреты хитрых режиссеров, и выставляет на всеобщее обозрение часть таинственных декораций. Из застывших потеками склонов, похожих на неумелую лепнину, торчат толстые прозрачные корни, внутри которых непрестанно клубится бледно-розовая субстанция. Корней множество, они оплетают дальнюю часть оврага целым клубком, киснут в болотном месиве, паутиной взбираются на противоположный склон и исчезают в его разбухшем теле. Отростки корней шевелятся и на них блестят прозрачные капли, похожие на раннюю росу.
