„Я не собиралась этого делать, — сказала потом Светлана, — но я просто не смогла иначе“. Она отвезла Риту в детский дом. „Рита стала мне рассказывать, как она это сделала, — Светлана как будто пыталась оправдаться, — я ее слушала и понимала, что не могу дольше оставаться с ней в одной комнате. И что я не решусь оставить с ней Аню“. Светлана винила во всем себя. Она считала, что гибель Дусика на ее совести. „Если бы я не относилась ко всему так легкомысленно, — говорила Светлана, — если бы смотрела на все открытыми глазами“.
Несмотря на пережитое и на свои страхи, Светлана поначалу собиралась забрать Риту домой через некоторое время. Через два дня она приехала в детский дом, чтобы поговорить с Ритой. Говорила о Дусике, о том, какой он был верный и бесстрашный. О своих чувствах, о самой Рите, о Марине. О любви, о жизни и смерти. „Когда я поднялась, Рита спросила меня: „Так вы когда меня отсюда заберете?“ — Светлана вспоминала об этом, как будто не веря, что все так и было, — и я ей сказала: „Никогда“. Да подумаешь, — ответила Рита, — мне тут другую семью найдут. Мне же должны найти семью“».
Риту положили в больницу «на обследование». Она провела там положенное время и вернулась обратно в детский дом. Аня сильно горевала по Дусику, первое время плакала почти каждый день. Хотя как знать, по Дусику ли она плакала. Светлана долго приходила в себя, снова и снова мысленно прокручивала все, что произошло. Ее чувства менялись. Сначала она чувствовала только ненависть к Рите, к себе, к другим людям. Злость. Свою вину. Постепенно пришло сострадание к Рите. Последний раз, когда мы с ней разговаривали на эту тему, Светлана сказала, что будет видеться с Ритой и по мере возможности помогать ей.
Было выдвинуто несколько версий произошедшего. Разные люди, и специалисты, и не специалисты, по-разному пытались объяснить то, что случилось. Было ли в Ритиной душе изначально «что-то такое», что и вылилось в результате в агрессивное, неконструктивное поведение? Неизбежен ли был жестокий поступок? Или девочку подтолкнули обстоятельства?
Я еще работала в этом детском доме, когда Рита туда вернулась. Я и сейчас туда иногда приезжаю и вижу Риту. Ничего не могу с собой поделать — я вижу очень грустную, очень красивую девочку. У нее нежные, мягкие черты лица, умные глаза, глубокий взгляд. Она мне нравится. Она не любит маленьких детей. Она убила собаку. Когда я на нее смотрю, я не испытываю ничего, кроме симпатии и какой-то непонятной неловкости. Так жалко — всех…
