Обманутые неторопливым и спокойным как эпитафия голосом мэра послы не сразу поняли, что он сказал.
— Постойте, — произнес граф Церге… Посол Беренда, в общем.
— Постойте. Если это — след убийцы, давайте пройдем по нему и посмотрим, куда он ведет. Вы согласны?
Все закивали, даже посол Фюнмарка, который рассматривал след с выражением лица, похожим на лицо ревизора, внезапно обнаружившего, что бумаги, подтверждающие растрату, сквозняком закинуло прямо в пылающий камин.
— Господа, покорнейше прошу, — взмолился начальник полиции, — только не сотрите след.
Впрочем, и без этого предупреждения желающих наступать на кровавые отпечатки не нашлось.
След шел по особняку, взобрался на второй этаж и везде, где он проходил, оставались трупы.
— Обратите внимания, — мэр походил на кладовщика, в десятый раз за месяц описывающего то, что у него хранится, — следы нагара на полу и использованные капсюли. Здесь убийца, очевидно, перезарядил оружие. Вы согласны, господа члены комиссии? Идем дальше…
— Смотрите, смотрите, — задергался посол Ренча.
Одно из решетчатых окон в коридоре второго этажа было разбито, пол усеян осколками. Кровавый след тянулся к окну и исчезал в нем.
— Очевидно, — монотонно продолжал мэр, — одна из жертв пыталась сбежать через окно…
Не обращая на него внимания, все бросились к окнам.
— Смотрите, смотрите! — посол Ренча чуть не прыгал, — Вон там, у забора.
Через задний двор по снегу тянулись две цепочки следов. Они заканчивались у каменной стенки забора. Двумя телами.
Вся комиссия дружно пробежала по особняку в обратном направлении, выскочила в двери, обежала особняк, и, под жалобные крики начальника полиции, приблизилась к телам.
Привалившись к забору, лежал человек в ночной рубашке, когда-то белой, а сейчас простреленной и залитой черной кровью. Из-под подола задранной рубашки торчали голые ноги в сапогах. В руке зажат пистолет, небольшой, двуствольный, из тех, что держат под подушкой.
Перед ним лежал навзничь еще один человек, единственный полностью одетый из всех, что Курт видел сегодня. Упавший в сторону и уже припорошенный снегом цилиндр, по пистолету в каждой руке, еще два пистолета за поясом, видимые под распахнувшимся пальто. Одно-единственное отверстие от пули. На лбу.
— Надо полагать, — наконец нарушил молчание Грауфогель, — мы видим перед собой окончание трагедии.
Даже голос бесстрастного мэра слегка дрожал, показывая его потрясение.
— Один из обитателей особняка услышал выстрелы, несмотря на ночное время, сон и толстые стены. Он вооружился и попытался скрыться. Убийца увидел его и бросился следом. Догнав несчастного у забора, он несколько раз выстрелил в него, но тот собрался с силами и, уже смертельно раненый, сумел застрелить своего убийцу. Взгляните, господин посол, не узнаете ли вы его?
