Карл просто пытался сохранить лицо, при этом осознавая, что полицейский все прекрасно понимает.
Он выпрямился и, гордо выпрямив спину, зашагал к навесам.
Вот на каменном столбе укреплена жестяная табличка «Все, кто желает добраться до улиц… — дальше шел длинный список, среди которых встречались даже такие своеобразные названия, как улица Могильная и улица Королевского Волка — могут воспользоваться омнибусом номер шесть».
Взгляд Карла пробежал по списку и остановился на строчке «Улица Новой Голубятни».
Место, где располагалась штаб-квартира Черной Сотни.
«Омнибус номер шесть…».
Юноша вздохнул и потер ладонями замерзающие уши. Зима в Шнееланде гораздо холоднее айнштайнской.
Стоявшие шевельнулись, за спиной Карла запыхтело. Он обернулся. Ух ты.
По улице мимо стоявших на платформе людей катил паровой самоход: то же паровоз, только ездит не по рельсам, а по обычным дорогам и улицам.
Большие колеса с потемневшими латунными спицами катились по мостовой, тусклый глаз погасшего прожектора, длинный черный цилиндр котла, прямоугольное лобовое стекло, залепленное снегом, за которым стоял, дергая рычаги управления, механик в черной форменной фуражке. Мимо Карла, близко, рукой подать, проползла под гулкое чуханье паровой машины, узкая застекленная дверца отсека управления. Казалось, протяни руку и можно дотронуться до изогнутой металлической ручки, но дверь уже скрылась за ближайшим столбом, поползли квадратные окошки пассажирского салона, закрытые изнутри темно-синими шторками.
Паровик прополз и на любопытных опустилось облако едкого черного дыма из высокой трубы. Карл закашлялся, но продолжал с интересом смотреть вслед машине. На крыше, за низкими перильцами багажного отдела, лежал одинокий чемодан.
Юноша не обращал внимания на стоявшего чуть в отдалении одинокого парня, по виду — горожанина, которого обрабатывал шустрый фаран.
3
Как известно, нет плохих народов, есть плохие люди. У преступников нет национальности, и ни один человек не может быть признан преступником только потому, что он относится к национальности, традиционно представляемой преступной.
Это — строгое правило.
Но, как и из любого правила, из него есть исключение.
Это исключение — фараны.
Говорят, что там, где поселились эти черноволосые загорелые люди, с глазами как чернослив, спастись от воровства будет невозможно. Но это неправда. Фараны не воры. Их честнейшие глаза и ослепительно-белозубая улыбка с легкостью это доказывает. Так улыбаться могут только те, кто живет плутовством и обманом.
