— Я все же не понимаю… а это и правда очень важно, мистер Грейнджер, — тихо сказал он, — если она и правду любила меня — до конца — то как же все-таки Рон? Вы думаете, она в нем искала только утешение?
— Да, искала. Но не только. Гермиона всегда робела перед вами, Гарри. Однако в Роне она не только искала утешение — она любила и его. И я вам заявляю со всей ответственностью — можно любить двоих.
Он улыбнулся, глядя на ошеломленное лицо Гарри, потом переглянулся с женой и добавил:
— Думаю, со временем и это поймете. А пока — поверьте нашему опыту.
Эльза засмеялась, и сгущающиеся сумерки стали чуточку светлее.
— Я уверена, — задумчиво сказала она, — что Джинни Уизли тоже это знает.
Гарри коротко улыбнулся:
— Наверняка.
— Гарри, — негромко спросил Джеральд, — теперь вам что-нибудь мешает признать, что вы любили Гермиону?
— Только одно.
— Что же?
— Мне страшно, — хрипло сказал Гарри.
По его лицу разливалась смертельная бледность. Джеральд хотел что-то сказать — и осекся. Эльза растерянно спросила:
— Гарри… может, еще джина?
— Да, пожалуйста…
— Нет! — вдруг сказал Джеральд, и привставшая Эльза замерла. — Рюмку кофейной настойки! Не маленькую!
— Хорошо! — Эльза опрометью бросилась на кухню.
— А… что это такое — кофейная настойка? — Гарри пытался взять себя в руки.
Эльза прибежала, поставила на столик рюмку.
— Мой специалитет, — пояснил Джеральд. — Залпом, Гарри!
Гарри проглотил жидкость, уронил рюмку и, согнувшись пополам, закашлялся. Эльза вскочила.
— Не надо, — остановил ее муж. — С такой дозы… Ну, как вы? — сурово спросил он.
— Ужас! Хуже огненного виски!
Он немного отдышался, посмотрел на свои руки –больше не тряслись. По жилам стремительно разливалось тепло, и страх сжался до маленькой точки.
— Так лучше, правда?
— Еще бы! Снейп дорого дал бы за рецепт.
— А он пробовал. Как-то соблаговолил зайти к нам в гости, я его и угостил.
— И что?
— Его впечатлило, конечно. Но от рецепта отказался — это же Снейп. Сказал что-то вроде: «Спасибо, но не думаю, что волшебник должен учиться у магла». Ну как, пришли немного в себя?
— Да. Извините, что так вышло.
— Не за что. Гарри… Это связано с тем, за чем вы к нам пришли?
Гарри поднял на него глаза и кивнул.
— Но почему вы так боитесь любви, что в ней страшного?
— Любви? — Гарри затряс головой. — Что вы, ни в коем случае! Мне сейчас очень плохо, но в то же время я… так счастлив. Страшно не это… господи, я все время хожу вокруг да около, простите меня… но я боюсь того, что должен сделать, боюсь обнадежить вас, я сам боюсь этой надежды!
