— А я знаю, куда он поехал.
Из тени портика вынырнул субъект в таком же, как стена, темном плаще и в бесформенной шляпе; Николя тотчас узнал Ретифа де ла Бретона, именовавшего себя «пастухом, виноградарем, садовником, землепашцем, школяром, служкой, ремесленником, женатиком, рогоносцем, либертеном, мудрецом, дураком, спиритуалом, невеждой, философом, писателем». По ночам Ретиф бродил по улицам Парижа и при случае оказывал услуги полиции; Николя нередко прибегал к его помощи.
— О ком вы говорите?
— О том, за кем вы бегаете.
— А почему вы решили, что я за кем-то бегу?
— Полно, как тут не понять! Комиссар Ле Флок, запыхавшись, вылетает из Оперы и принимается все оглядывать и обнюхивать. Что прикажете мне думать? Вы ищите не королеву и не ее приближенных, ибо за ними вы бы спокойно проследовали от самой королевской ложи. Значит, вы ищите кого-то другого. А кто еще покинул Оперу, кроме Ее Величества и ее свиты?
— И кто же?
— Незнакомец, встретивший другого незнакомца. О чем они говорили? Мне не удалось разобрать, что они говорили. Но могу сказать, что первый взял фиакр.
— В каком направлении он отбыл?
— Направление я заметил: фиакр поехал по дороге в Версаль.
— А что другой?
— A-а, другой… Другой исчез где-то возле Пале-Руаяль. А точнее, поблизости от улицы Бонз-Анфан.
— Вы сами все это видели?
— Ха! Недаром меня прозвали Филином! А что вы хотите от этого типа?
— Скажем, меня интересует, чем он занимается. И хотелось бы узнать, о чем он разговаривал.
— Ого! Ну, тут я вам не помощник.
— А сами вы что делаете возле Оперы?
Осклабившись, Ретиф подпрыгнул, словно намеревался сплясать джигу.
— Я подсматривал за красотками, садящимися в кареты. Туфельки, чулочки, крошечные ножки, икры. Вы же знаете мою слабость.
— М-да, — отозвался Николя, у которого страсть Ретифа к подглядыванию всегда вызывала отвращение, — место самое подходящее.
— Помимо очаровательных ножек здесь удобно наблюдать за нравами, развлечениями, интригами и характером парижан. Если бы король захотел услышать, что на самом деле говорят его подданные, он бы, воспользовавшись случаем, сам бы явился сюда в маскарадном костюме, и то, что он узнал, будучи инкогнито, наверняка пошло бы на пользу всем тем, кто не решается поверить ему свои заботы и печали. Но что-то я заболтался; впрочем, я все понял. Прощайте.
И он исчез столь же неожиданно, как и появился. В задумчивости Николя остановил свободный фиакр и велел отвезти его на улицу Монмартр.
