«Черные Ангелы» появляются на свет божий именно тогда, когда эти исключения случаются. На этот раз сомнительная честь стать исключением выпала мне — шпионке и террористке со стажем.
Вот уже 5 дней как я сижу в тюрьме и отвечаю на одни и те же вопросы, задаваемые мне Ангелом или Ангелами. Дело в том, что определить имеешь ли ты дело с одним человеком или с разными людьми просто невозможно: одетые в костюм из блестящего черного материала, с воротником, застегивающимся под подбородком, черные перчатки, борода, очки с зеркальными линзами, чалма, скрывающая волосы, бесцветный голос. Что самое интересное, они были как две капли воды похожи на Спасителя, чей портрет в полный рост украшал кабинет, где проходил допрос.
За эти дни они вывернули мою душу наизнанку, и я начала верить в то, что они умеют читать мысли. Я вспоминала давно забытые вещи из детства, но хоть убей, не могла вспомнить ничего за последние полгода. Казалось, это нисколько не расстраивало моих собеседников и мы снова, и снова возвращались к тем или иным эпизодам моей жизни. Сегодняшний день был посвящен моему знакомству с Солом Нортоном. Я была настолько утомлена ежедневными экскурсами в мою прошлую, и, как я раньше считала, частную жизнь, что на этот раз я взбунтовалась:
— А не пошли бы вы куда подальше, — посоветовала я следователю в ответ на очередной неприятный вопрос.
— Отвечайте.
Удивительные люди эти Черные Ангелы: никаких проявлений эмоций.
— С меня хватит, — заявила я, распаляясь еще больше: — Или вы предъявляете мне обвинение и объясняете, на чем они основаны или я не произношу больше ни слова. И снимите очки, они ужасно раздражают.
— Отвечайте на вопрос, — повторил автомат в человеческом обличии.
Я только пожала плечами, с вызовом уставившись на черные линзы, скрывающие его глаза.
После продолжительной паузы, Ангел произнес все тем же, лишенным какого-либо выражения голосом.
— На карту поставлена Ваша жизнь и жизнь Вашего отца. В Ваших же интересах помочь нам во всем разобраться.
— Я не могу Вам помочь, если не знаю, о чем идет речь.
— Вы обвиняетесь в заговоре, цель которого — присоединение Демократического острова к Эр-Рияду.
— Я уже слышала эти нелепости. И какой, по-вашему, была моя роль в заговоре?
— Это мы и пытаемся выяснить.
— Ну, хорошо, а в чем вы обвиняете моего отца?
— Он имел доступ ко многим секретным разработкам военного характера. Эр-Рияд многое бы отдал, чтобы эти секреты попали к ним.
— И где доказательства? Или вы нашли их в газетенке Стенли Черси?
