— Ирина! — возмутился Валерка. — Ну что за чушь ты несешь? Платонов — милейший человек!
— Ага, — подтвердила я, — когда спит зубами к стенке!
— Ну, ладно, некогда мне с тобой разговаривать, у меня программа горит! — Гурьев наступил мне на больную мозоль, вот уж чья программа горела… — Да не забудь про бутылку, — добавил он. Я едва успела продиктовать ему номер моего мобильного, как он уже повесил трубку.
— Ирина! Очнись! — услышала я голос Володьки словно издалека. — Ты когда-нибудь прекратишь обниматься с трубкой? Чайник стынет!
Я бы, конечно, предпочла кофе, но спорить не стала: по-моему, мой муж в отношении здорового образа жизни брал пример с Леры Казариновой.
— Через двадцать минут еду к Платонову, — сообщила я своему ошеломленному благоверному, который застыл с чайной чашкой в руках.
— Начинается, — вздохнул Володька. — Час от часу не легче!
— Ой! — взвизгнула я. Чай оказался огненным, и я обожгла язык.
— Ирочка, что с тобой?!
Я выскочила из-за стола и бросилась переодеваться.
* * *
Платонов встретил меня, как и в прошлый раз, подчеркнуто вежливо.
— Присаживайтесь, — кивнул Андрей Николаевич на стул. Я, как примерная девочка, сделала то, что от меня требовали. — Ирина Анатольевна, должен заметить, что вы снова попали в весьма неприятную ситуацию, — произнес он, усаживаясь за стол. — Разумеется, у меня есть к вам пара вопросов, — добавил Платонов, достал из ящика письменного стола пухлую папку с документами, раскрыл ее, вынул чистый листок бумаги, а затем извлек шариковую ручку из внутреннего кармана пиджака. — Зачем вы вместе со своей съемочной группой ездили сегодня в «Парадиз»? — начал Андрей Николаевич в своей обычной манере допрос с пристрастием.
— Мне позвонила Елена Николаевна, — ответила я, — и сама попросила нас приехать, обещая сообщить что-то очень важное…
— А она случайно не намекала, что именно? — вкрадчиво осведомился Платонов.
— К сожалению, нет, — сказала я, — если не считать того, что… — И я рассказала Платонову все, что мне поведал Гоффман относительно давнишней аварии. — Я полагала, что Крылова вызвала нас именно по этому поводу. Хотя могла и ошибаться.
— Очень интересно, — заметил Платонов. — Спасибо, Ирина Анатольевна. Распишитесь, пожалуйста!
Я отметила про себя, что это был второй мой автограф за сегодня.
— Но, к сожалению, Ирина Анатольевна, — добавил Платонов, — вы нам не сообщили ничего нового, — сдержанно улыбнулся он.
— Так, значит, вам уже было известно и про документы? — изумленно воскликнула я. К этому времени я уже успела выложить Андрею Николаевичу как на духу все, что знала сама.
