— Гоффман поди проболтался, — усмехнулся Гурьев. — Ходят слухи, что Герман Генрихович — человек очень разговорчивый!
— Между прочим, — заметила я, — он не слишком-то лестного мнения о Рокотове…
— А Рокотов не слишком лестного мнения о Гоффмане, — парировал Гурьев.
— Он его подозревает? — воодушевилась я.
— Он всех подозревает, — усмехнулся Валерка. — А ты-то кого подозреваешь? — осведомился он.
— Гоффман вполне мог устроить это убийство, чтобы свалить все на жену и прибрать к рукам ее бизнес, — размышляла я вслух. — С дочерью Алла Владимировна тоже не ладила, но эта версия все равно мне кажется наименее вероятной…
— А тебе не кажется, что враги могли быть у Анны, а Малахова оказалась замешанной в этом деле совершенно случайно? — предположил Валера.
— Об этом я, конечно, подумала, — ответила я, — но как же тогда быть с телефонным звонком в эфире? Этот человек должен был знать, что Анна мертва, а солярий под замком, и ключи имелись только в единственном экземпляре… Кстати, это тоже как-то одно с другим не вяжется! Либо ключи еще у кого-то имелись, либо этот человек знал, что Алла Владимировна задумала совершить убийство, спланировала его и осуществила свой план.
— Ну, — промямлил Валерка, разомлевший от коньяка, — существует и другой вариант…
— Какой же? — искренне поинтересовался Володя.
— Звонивший как раз и убил Анну Степнову, — глубокомысленно изрек репортер «Криминальной хроники».
— Ну, тогда в любом случае в его распоряжении должны были быть ключи от солярия! — заявила я. — Игорь Викторович ничего об этом не говорил? Возможно, Малахова сказала ему, что у кого-то имелся еще один экземпляр ключей?
Валера Гурьев покачал головой:
— Алла Владимировна уверенно заявила Рокотову, что ключей больше ни у кого не было!
— Тогда получается замкнутый круг, — растерянно пробормотала я.
— Ириша, что ты собираешься делать? — осведомился Володька, складывая в раковину горку немытой посуды.
— Во-первых, — ответила я, — искать этого таинственного звонившего, а во-вторых — орудие преступления! Если убила не Алла, убийца мог унести его с собой…
Говоря откровенно, я абсолютно не представляла, как это можно сделать. Но об этом моему горячо любимому супругу знать было совершенно не обязательно.
— Рокотов рассуждает примерно так же, — заметил Гурьев, осоловевший от жары и армянского коньяка.
— А он не сказал тебе случайно, что там установило следствие? — поинтересовалась я. — Чем Анну стукнули по голове?
