— Вы говорили, что у вас появились какие-то опасения? — вспомнила я.
— Что? — Герман Генрихович словно очнулся от своих, одному ему ведомых дум.
— Ну, я имею в виду адвоката, — сказала я.
— Ах, вы о Рокотове? — сообразил Гоффман. — Да, в отношении Игоря Викторовича у меня есть некоторые опасения, — подтвердил он, — боюсь, как бы он не отказался от дела…
— Ну, на мой взгляд, спасти вашу супругу шанс есть, — высказалась я вслух. — Вы до сих пор не сказали: было ли обнаружено на месте преступления орудие убийства?
— Нет, — покачал головой Герман Генрихович, — в этом-то и загадка, — добавил он. И я мысленно пришла к выводу, что Гоффман Аллу Владимировну заочно уже приговорил.
— А вы бы не могли дать мне телефон Игоря Викторовича? — попросила я Гоффмана.
— Ну, разумеется, — согласился он с легкостью и раскрыл ежедневник, который валялся у него на столе, предварительно освободив его из-под стопок бумаг, наваленных поверху. — Вот. — Он перелистнул несколько страниц и ткнул пальцем в какую-то запись. — Хотя… — Герман Генрихович засомневался… — …есть ли в этом необходимость?
— Есть, — твердо сказала я.
— Ну тогда…
— Возможно, у вас найдется визитка Рокотова? — напомнил о себе Костя Шилов, который молчал до этого момента.
— Пожалуй, — согласился Гоффман, которому было явно лень переписывать данные адвоката. Он извлек из внутреннего кармана черного пиджака коричневый кожаный бумажник, порылся в нем и наконец-то передал мне визитку, на которой значилось: «РОКОТОВ ИГОРЬ ВИКТОРОВИЧ, тел. 24-78-92».
На другой стороне было отпечатано красивым шрифтом: «Юридическая консультация «Фемида». И другой телефонный номер.
Я подумала, что первый телефон, судя по всему, был домашним.
— У него еще и сотовый есть, — заметил Герман Генрихович, — только номер куда-то запропастился, — оговорился Гоффман.
Я повертела в руках визитку, спрятала ее в дамскую сумочку, решив, что она мне обязательно пригодится и я ею непременно воспользуюсь в самое ближайшее время.
— Вера! — Герман Генрихович позвал по селектору секретаршу. Мы с Костей переглянулись, но оказалось, что Гоффман всего лишь захотел проявить гостеприимство и угостить нас чаем. Но про себя я все-таки подумала, что и с Верой мне еще придется на днях переговорить тет-а-тет. Так или иначе, но я намерена была в следующую пятницу сделать еще одну телепередачу с Малаховой.
— Ирина Анатольевна, вы, наверно, устали, — вдруг догадался Гоффман и наконец предложил мне присесть в глубокое кресло с широкими подлокотниками.
