– Пойду, посмотрю, как она, – услужливо проговорил раб и засуетился.
– Когда будешь смотреть, закрой ей рот, чтобы не кричала, – равнодушно посоветовал Андриэль, переворачивая страницу.
Парень усмехнулся, но тут же стушевался под звериным взглядом желтых глаз.
– Она проспит до утра. И ее никто не тронет. – И Амон посмотрел так выразительно, что воришка сжался и бухнулся на колени.
Однажды видевший демона в гневе, он прекрасно знал, что может последовать за этим небрежным взглядом, а также чем это почти наверняка закончится. Поэтому юноша уткнулся лбом в землю и стал медленно отползать прочь из освещенного костром круга.
– Великий Туман! – Ангел быстро положил руку на плечо своего внезапно разъярившегося спутника. – Что с тобой? Он ничего такого не хотел!
– Я запрещаю тебе навязываться ей, ясно? – ровным голосом сказал Амон.
Раб быстро закивал. Страшные тени от еще невидимых, но, к счастью, так и не успевших сделаться осязаемыми крыльев исчезли. А демон как ни в чем не бывало вытянулся на земле. Чтоб ему поясницу застудить, проклятому.
– Спасибо, хозяин! – Парень вытер с лица испарину и благодарно облобызал штанину Риэля.
Тот не обратил на это никакого внимания.
– Что только случилось с моим добрым господином…
Ангел посмотрел в сторону «доброго господина» и пояснил бестолковому прислужнику:
– Она его добыча. Он в своем праве. Иди спать.
Шлец послушно заторопился к убогому ложу – в стороне от костра. Сердце билось часто-часто. Воришка прекрасно знал, что Амон не только вспыльчивый и жестокий, но еще и очень злопамятный. А потому бедный малый молил всех богов, каких только знал (и даже тех, о существовании которых не догадывался), чтобы хозяин до утра позабыл о случившемся.
Непутевому рабу повезло. Амон и правда забыл о его проступке. Следующее утро принесло много такого, что отвлекло демона от суетных мыслей.
* * *
Ее вытягивал из сна чей-то пристальный взгляд. Просыпаться не хотелось – Кассандра давно не спала так спокойно и сладко, но кто-то за ней наблюдал, и от этого становилось неуютно. Мало того, постепенно приходило понимание, что смотреть на нее в пустой квартире некому. Ведь она одна дома, за надежно запертой дверью. Но почему тогда прежде уютный диван непривычно жесток, а по лицу как будто пробегает легкий ветерок? Девушка распахнула глаза.
Над головой в прорехе исполинских крон виднелся кусочек неба. Голубого и глубокого, как глаза мужчины из ее снов. Она вдохнула полной грудью влажный лесной воздух и вспомнила, как в эту самую грудь вонзались звериные когти, как больно было перед смертью. Руки сами собой сжались в кулаки – отголоски пережитой боли и смутные воспоминания о прерванном полете наполнили сердце слепым гневом. Кэсс приподнялась на локтях, отыскивая взгляд, буравивший ее уже несколько минут. Демон из сна сидел на корточках всего-то на расстоянии вытянутой руки и спокойно наблюдал, как недоумение, испуг и гнев сменяют друг друга на лице его жертвы.
