— А я не знаю.
Иронично приподнятая бровь, а я тут же поясняю, дабы окончательно не выглядеть дурой:
— То есть я знаю, кто я, но я не знаю, как я оказалась здесь. Вообще-то я сейчас должна находиться совсем не здесь… и по идее меня кажется убили.
Резко посерьезневший и посуровевший взгляд и он чуть наклоняет голову, словно приглядываясь и принюхиваясь. В темно-карих, почти черных глазах промелькивает алый всполох, а я судорожно сжимаю одеяло, как будто оно может меня защитить.
— Кто тебя убил?
— Паук…
— Паук? — Явственное недоверие во взгляде, а затем недовольное. — Сними щиты, я посмотрю сам.
— Щиты? — Понимая, что туплю, часто заморгала и почему-то захотелось разреветься. Это что еще за новость? А ну прекратить! — Я… это… не умею.
— Что за чушь? — Небольшое раздражение и тут его взгляд замирает в районе чуть правее моей шеи. — Это еще что?
— Что? — Пытаюсь рассмотреть, а он уже рядом и чуть ли не впритык рассматривает так озадачившее его место.
— Так, а теперь по порядку. — Проведя пальцами именно по тому самому месту, где я буквально несколько секунд назад видела вылезший шип, мужчина отстранился и сурово спросил. — Имя?
— Эээ… — Успеть пару раз сморгнуть, подумать, а хочу ли я с ним знакомиться, а затем комната плывет перед глазами и обстановка начинает подергиваться дымкой. Недовольное шипение, он пытается ухватить меня за плечо, но уже я сама становлюсь бесплотной тенью, а в голове лишь одна мысль: "Я наконец сошла с ума, какая прелесть!".
Кто-то дергает за плечо, кто-то выгрызает мясо изнутри, да так, что хочется убить этого мерзавца… в итоге, замахиваюсь подушкой и попадаю…
— Тьфу, дура бешеная! — Отшатывание и ругань заставляют приоткрыть глаза, в которые кажется залили свинца и с трудом, но я фокусирую взгляд на Чене, стряхивающего перья с головы и лица.
Так, а откуда у нас перья?
В голове такой жуткий туман, как будто я пила неделю, а плечо все больше ноет и дергает, так что хочется выть. Чем я и начинаю заниматься, параллельно то ли смеясь, то ли поскуливая на нелепый вид черта.
— Лен? Жива? — Обеспокоенный вопрос от брата и я перевожу взгляд на него, чтобы умилиться — переживает…
— Пока да… — Проскрипев и ужаснувшись на звучание своего голоса, прошептала. — А можно водички с обезбаливающим?
— Держи. — Тут же исполнив просьбу и придержав меня, чтобы я ничего не пролила, Саныч вдруг задал вопрос. — Слушай, а подушка откуда?
— В смысле? — Вода пошла на пользу и я смогла говорить нормально, хотя хрипота проходить не спешила. — Какая подушка? У нас были подушки?
