– О вашей ссоре мама никогда не рассказывала, – задумчиво произнесла я.
– Ирина, как всегда, всех оправдала. Иногда я хочу, чтобы время вернулось назад и все было по-другому, – туманно сказал Николай. Отворив дверцу машины, он позвал Илью. – Тебе давно пора спать, Злата, – вновь обратился он ко мне. – Но сначала помирись с Максом. Не стоит причинять боль тому, кто тебе дорог. – Вязин неопределенно показал рукой куда-то назад.
Присмотревшись, я разглядела теряющийся в темноте джип Фадеева. Совсем не заметила, что он ехал за нами.
Чувствуя, как сжимается сердце, я вздохнула. Николай прав. Если отбросить ребячество и злость, то легко увидеть, что за действиями Макса скрыта та же любовь. Он готов оберегать меня от всего. Обида бесследно рассеялась. Забросив рюкзак на плечо, я распахнула дверцу. Поцеловав меня в щеку, Николай многозначительно кивнул в сторону «лексуса» и улыбнулся. Я вышла и, помахав уезжающему Вязину, посмотрела на внедорожник Макса. Мигнув фарами, джип завелся и остановился рядом. Фадеев вышел из машины и виновато посмотрел на меня.
– Я всего лишь хочу, чтобы ты была в безопасности, – хрипло сказал он. – Прости, но я не мог позволить тебе пойти с нами.
– Ты будешь единственным, кого я не пущу на территорию города, прежде чем ты не поздороваешься со мной, – мягко улыбнулась я.
На лице Макса ярким солнцем засияла улыбка. Он подхватил меня на руки и закружил.
– Я думал, чтобы завоевать твое прощение, мне придется сильно постараться, – прошептал он.
– Сначала у меня была мысль не целовать тебя на протяжении двух недель, – вскинув бровь, поддразнила я.
– Тогда это пришлось бы делать мне. И могу сказать, что делал бы это не без удовольствия, – ответил он, впиваясь в мои губы поцелуем.
На горизонте узкой рыжевато-розовой полоской загорелось небо. Морозный день уверенно шагнул на землю. Поежившись от холода, я попрощалась с Максом и медленно поднялась на крыльцо. «Может, зря я расстраиваюсь и все не так уж плохо?» – подумала я. По крайней мере не буду мерзнуть в туннелях и вздрагивать при приближении крыс. А вот от беспокойства за парней никуда не денусь.
Сторожка возле ворот, под завязку набитая компьютерами, вгоняла в уныние. В первую ночь я усиленно пялилась на мониторы, отображающие подступающий к самым стенам Верви лес, единственную узкую дорогу и широкую подъездную площадку перед воротами. Выслушивала болтовню своего напарника по патрулю – чрезмерно словоохотливого Вадима, помешанного на горных лыжах, изнывала от тоски и пила чай с любимыми шоколадками. Остальные ночи дежурства ничем не отличались от первой. Зато каждое утро я маленьким торнадо неслась встречать свою группу, вернувшуюся с патруля. Жаловалась на несправедливое наказание Елизару, но он лишь усмехался; тепло здоровалась с Павлом; не обращала внимания на ненавидящие взгляды Елены и получала порцию поцелуев от Макса. Он и отвозил меня домой.
