Попытки содержать религию в своего рода гетто, отдельно от всего «светского», унаследованные российским светским обществом от советского, очевидно не удались. Христианство знает, что величие духа скрывается чаще всего под покровом полнейшей незаметности. И только иногда оттуда пробивается свет, который не видеть уже нельзя. И мы поговорим, конечно, и об этом, и, с другой стороны, о пышности богослужения, вообще внешних форм, их истории и сегодняшнем восприятии, других подобных темах: богословие-то у нас актуальное. Впрочем, последнее означает не столько социальную важность обсуждаемого, сколько именно актуальность богословия: ведь существует богословская дискуссия, да еще какая, о которой большинство из нас не имеет ни малейшего представления. И это отнюдь не споры о том, сколько ангелов уместится на кончике иглы. Впрочем, неплохо бы выяснить и то, каково на сегодня состояние того давнего спора.
«Литургия — это метаязык нашей культуры»
Марина Борисова
Михаил Рогожников
Характер духовной практики определяет все самое важное в человеческой жизни, и в не меньшей мере тогда, когда человек об этом вообще не задумывается
Философ Олег Генисаретский
Фото: Мария Плешкова
Имя философа и доктора искусствоведения
ОлегаГенисаретского
— знаковое для современной русской философии, а предмет его ученых занятий показывает, как далеко она ушла от диалектического материализма. Это научно-философское изучение исихазма, важнейшей православной аскетической духовной традиции, в том числе в ее отношении к иным традициям и практикам. Наш «разговор с философом» — своего рода введение в ту тематику и проблематику, о которой в дальнейшем у нас пойдет речь с ведущими специалистами в различных разделах богословия.
МихаилРогожников:
В девяностые, создавая журнал, мы были экономистами-рыночниками, у нас была огромная вера в успех, вера в свободу. Вера в то, что мы правы.
ОлегГенисаретский:
Вы и были правы.
М.Р.:
Но вот прошло двадцать лет, и теперь главный редактор экономического журнала «Эксперт» говорит: слушайте, что-то идет не совсем так, как мы думали, надо докопаться до каких-то корней и понять, что вообще происходит.
О.Г.:
Впрочем, ваша первичная идентификация с рыночной экономикой не вполне точна: не менее привлекательной для вас была предприимчивость, инициативность. А предприниматели — это не только те, кто в уличных ларьках хотдогами торгует. Что предпринимает человек не в данный момент, а вдолгую, за всю свою жизнь? Он предпринимает собственную судьбу. В этом смысле вы как были, так и остались: предприняли одно, столкнулись с кризисной ситуацией, теперь предпринимаете другое.
