Она замолчала и закрыла лицо руками.
Сергей слушал ее рассказ с большим интересом, открывая новое не столько в словах, сколько в самой девушке, и постепенно из пустышки, какой он считал ее до сих пор, она превратилась для него в человека страдающего, запутавшегося и ищущего выхода.
Лариса подняла голову, пристально вгляделась в его лицо, умное и внимательное, словно проверяя, не обманывается ли в нем, потом спросила:
– Вот ты человек без связей, скажи – тебе легко жить?
Молодой человек пожал плечами, как бы недоумевая такому странному вопросу.
– Со связями, без связей – я об этом не думал, а всегда старался жить честно.
– А я поняла, что любые связи – это, прежде всего – сделка с собственной совестью… Если хочешь знать – растрату мне подстроили, и знаешь при содействии кого? – Сергей покачал отрицающе головой. – Того самого Виктора, который увивается вокруг меня в магазине.
– Который завязывал тебе шнурки? – уточнил мастер.
– Да, да, именно его самого. Только это показуха, на глазах у других он строит из себя галантного кавалера, а в душе – грязный тип… Я бы, возможно, и не поняла, откуда у меня растрата, если бы однажды не подслушала разговор и собственными глазами не увидела, как они химичат. Растрата тогда уже была сделана, и я пребывала в панике. Заведующая обвинила меня в ротозействе, вроде бы я недосмотрела по накладным и пустила по одиннадцати рублей сорочки, которые стоят семнадцать рублей. Но я хорошо помню, что там стояла цифра одиннадцать, и в накладной, и на этикетках. А когда вся партия была распродана, то оказалось, что на каждой сорочке потеряно по шесть рублей. Я долго не понимала, как это могло случиться, а потом сообразила, что накладную и цены на этикетках искусно подделали: цифра семь легко переправляется на единицу. Когда товар был продан, они снова из цифры «один» сделали цифру «семь», у них всё в порядке, а я осталась в растрате. И сделал это Виктор.
– Но зачем ему такое понадобилось?
– Честность в торговле, что палка в колесе, мешает другим легко катиться по проторенной дорожке. Вот они и решили меня попутать. Виктор, естественно, когда «узнал» растрате, предложил свои услуги, то есть шестьсот рублей, но я отказалась. Зачем попадать от них в двойную зависимость… – Она опять замялась, беспокойно затеребила кончиками пальцев краешек платья и пояснила: – Я говорю – «они», потому что дело не в одном Викторе… Однажды я спустилась в подвал за товаром, обычно его Виктор доставляет, но в этот раз он задержался, а покупатели требовали, и я решила сама сходить.
