И я поняла, что поторопилась с такими своими словами. Не готова к ним оказалась моя случайная знакомая.
Но когда расставались, я ей на всякий случай номер своего телефона оставила. «Мало ли, - говорю, - трудно будет, выговориться захочется, так звоните. Все легче станет».
Долго у меня эта история из головы не шла. Жаль мне было и Надежду, и дочь ее, Светлану, да и всех тех людей, что не хотят к свету, к Богу обратиться, а предпочитают в темноте, в несчастьях жить, не верят, что помощь от Господа в самом деле получить могут. Но не особо я рассчитывала, что Надежда одумается и позвонит мне.
Однако не прошло и недели, как раздался от нее телефонный звонок. Голос, в котором опять слышались слезы, я узнала сразу.
- Извините, Ольга, за беспокойство, - услышала я. - Но, вы не поверите, мне кроме вас и обратиться не к кому.
Поведала она мне, что случилось-таки в семье ее дочери та беда, которую и нужно было ожидать: Слава, муж Светланы, признался, что уже давно на две семьи живет, другая женщина у него, и она ребенка от него ждет. И со Светой он теперь разводится. А Света на нервной почве заболела. Ни есть, ни спать не может, только сохнет, чернеет на глазах. Пришлось в больницу ее положить - да только врачи толком не поймут, что это за болезнь такая и как ее лечить.
Выслушала я сбивчивую речь, то и дело прерывающуюся рыданиями, и уж не знала, как, чем утешить мою собеседницу, а она вдруг и говорит:
- Ольга, помогите мне, на вас одна надежда! Расскажите, как, кому молиться - я все сделаю, только бы доченьку мою спасти.
- Спасете, - говорю. - Обязательно спасете. Материнская молитва - она самая сильная. И давайте-ка прямо в эти выходные встретимся, я вас отведу к удивительной святой заступнице - Матронушке Московской, в Покровский монастырь.
- Что-то я слышала о ней, - сказала Надежда.
- Ну вот, а теперь еще и убедитесь, какие чудеса она творит, как людям помогает - и при жизни помогала, никому не отказывала, и сейчас, на небесах уже будучи, обездоленных привечает, просьбы их исполняет.
- Неужели и правда исполняет? - я слышала, что Надежда уже не плачет, что очень хочет она поверить в то, что можно избавиться от всех постигших их бед.
И вот встречаемся мы у метро, как и договаривались, и удивительно, но на лице Надежды уже нет скорбной маски, и морщинка расправилась, и в глазах уже ожидание чуда.
Я только улыбнулась - потому что знала: ожидание это не напрасное, все самые радужные надежды Матронушка оправдает.
