Нахваливая вино и перечисляя его достоинства, продавщица по-прежнему не расставалась с бутылкой. Она отдала алкоголь только тогда, когда получила деньги. Предусмотрительная…
— Спешел фор рашенс, — сказала она, протягивая карточку, на которой было написано ручкой: «5 %».
Затем продавщица объяснила Лёке Ж. — меня, видимо, в качестве собеседника она больше не рассматривала — в следующий раз, когда будем у нее что-нибудь покупать, получим скидку в 5 процентов. Лёка Ж. пообещала обязательно прийти и, расцеловавшись с любезной продавщицей, потянула меня к Колизею.
Однако рынок оказался не последним препятствием, которое нам предстояло преодолеть по пути к заветным руинам. Каким-то волшебным образом в наш маршрут все-таки затесался обувной магазин. Лёка Ж., конечно же, попыталась затащить меня внутрь, но после посещения виа Национале это было выше моих сил. Чтобы не возникло очередных сцен, я хитро закурил и не выпускал дымящуюся сигарету из руки на тот случай, если Лёка Ж. выглянет из магазина и возобновит свои попытки. Она не выглядывала.
Когда я пустил в дело шестую сигарету, ко мне подошла синьорина в босоножках, обшитых камнями и темным стеклярусом, на высоченных каблуках. Я поднял глаза и увидел, что это Лёка Ж.
Никогда бы не подумал, что обувь может так изменить человека. Из капризной и опасно непредсказуемой девицы Лёка Ж. превратилась в милое и безумно обаятельное создание.
— Но что молчишь, как пень? Скажи уже что-нибудь, — возмутилась она, и все очарование куда-то испарилось.
— Белиссима синьорина, — сказал я, пытаясь вернуть утраченное мгновение. Увы.
— Сто тридцать евро как с куста, — сообщила Лёка Ж. — На какие жертвы приходится идти ради красоты!
Что-то я не понял, мы же вроде перешли в режим жесткой экономии. Или вся эта экономия затеяна для того, чтобы потратить последнее на дурацкие босоножки? Я угрюмо уточнил, подразумевает ли она под «жертвами» потраченные на обувь деньги.
Но оказалось, что Лёка Ж. имеет в виду ноги. Когда она в последний раз обувалась в туфли на таком высоком каблуке, ей было лет двадцать… В общем, это было совсем недавно. Почти вчера…
— Что ты мне зубы заговариваешь? — прервал я ее болтовню. — Ты спустила все деньги, которые я тебе дал…
— Сева, ну какой же ты нудный! Давай не будем ссориться, — неожиданно дружелюбно предложила Лёка Ж. — У тебя же еще есть. А завтра придут мамины деньги, и все у нас будет хорошо.
Что-то здесь не так. Уж слишком быстро она решила помириться.
