— Раз так, тогда поехали, — решительно ответила Салли, беря его под руку.
Он осторожно вывел подругу на улицу и, закрыв дом, усадил в машину. Араб действительно радовался, ведь ему удалось выиграть для неё время. То, чего им так не хватало. Он уже принял решение. Как только она родит, они исчезнут из страны, и пусть директор и его яйцеголовые удавятся. Его интересовала только его семья.
Вечер удался на славу. Они отлично пообедали в ресторане, сходили в кино и под конец прогулялись по тому самому бульвару, где он встречался с директором. Ближе к полуночи Араб подогнал машину к дому в викторианском стиле и, загадочно улыбнувшись, проворчал:
— Видишь вон те три окна, на первом этаже?
— Да, — удивлённо ответила Салли.
— А теперь внимательно следи за дверью дома, — добавил Араб и закрыл глаза.
Заинтригованная Салли с интересом уставилась на указанную дверь. Спустя несколько минут в доме раздались пронзительные вопли, и на улицу выскочила хорошо знакомая ей фигура. Прислушавшись, что именно она кричит, Салли неожиданно для себя разобрала это слово. Змея. Именно это орала на всю улицу Ширли, выскочив на проезжую часть полуобнаженной. Рассмешила её и реакция группы наблюдения. Два здоровенных бугая, заметно вздрогнув, дружно сунули руки под полы пиджаков, но, очевидно вспомнив рассказы своих напарников, решили без нужды не суетиться. Опустив стекло машины, агент, сидевший за рулём, совершенно ровным тоном спросил, в чём дело. Ответ Ширли прозвучал в её стиле. Для начала ребята были посланы так далеко, что Салли даже заслушалась. Потом она начала требовать, чтобы агенты немедленно оторвали свои задницы от сидений и бегом отправлялись ловить огромную кобру, забравшуюся к ней в спальню. Удивлённо переглянувшись, агенты дружно пожали плечами, после чего один из них выбрался из машины и решительно направился в дом. Минут через двадцать, основательно обшарив дом, он вышел на улицу и, растерянно разведя руками, категорически заявил, что змеи в доме нет.
В ответ Ширли снова начала визжать и плеваться ядом. Наконец не выдержав этого потока гадостей, агент презрительно усмехнулся и, не сдержавшись, припомнил ей прошлую ночь. Этого оказалось вполне достаточно, чтобы разъяренная до умопомрачения Ширли бросилась в драку. Но группа наблюдения агентства — это не затюканный бабой муж-подкаблучник, покорно сносящий побои от давно уже ненавистной жены. Сделав быстрый шаг в сторону, агент пропустил Ширли мимо себя и одним толчком отправил её в придорожные кусты. Бить эту ненормальную он не стал. Как-никак, это был объект охраны, а не боксёрский мешок. Влетев в кусты головой, Ширли разом растеряла весь свой боевой запал и, выбравшись на тротуар, одарила агентов таким взглядом, что, если бы он вдруг оказался материален, то оба агента были бы уже расплющены, стёрты в пыль, изжарены и удавлены, и всё это было бы сделано одновременно. Запахнувшись в изодранный ветками пеньюар, Ширли гордо вскинула подбородок и величественно прошествовала в дом.
