Потому что я взял на себя управление лунным модулем нашего «Аполлона» и посадил его на равнине Моря Спокойствия, а не в заполненном битым камнем кратере, как советовал пошедший вразнос бортовой вычислитель – а вот оттуда мы могли бы уже и не подняться в черное небо.
Впрочем, нам не подняться в него и теперь.
Так что особенной разницы нет.
Для нас.
А для вас… Впрочем, вряд ли вы об этом узнаете теперь.
Хьюстон, здесь База Спокойствия.
Вы слышите меня?
Нет?..
Нет.
Тут сейчас ночь, Солнце безжалостно жжет обратную сторону Луны, и лунная тень все сильнее наползает на бело-голубые завитки атмосферы нашей Родины. Отраженный Землей свет делает окружающий пейзаж совершенно чужеродным – все вокруг мерцает, переливается мириадами искр, и звезды отражаются в зеркалах застывшего воздуха по всей равнине.
В ближайшие дни нам с Эдвином придется совершить вылазку наружу за куском-другим атмосферного льда и на себе испытать, насколько он пригоден для дыхания. Другого выхода у нас нет – смерть от удушья вряд ли можно назвать выходом.
Смерть от голода – тоже не выход, но Базз божится, что видел вчера грибы среди опор нашего модуля. Безусловно, они несъедобны. Или для наших организмов являются ядом…
Замороженный воздух и ядовитые грибы. Да уж.
Но у Коллинза нет и этого. У него нет вообще ничего – а возможно, и его самого уже нет. Будь он чуточку подлее или чуточку исполнительнее – уже скользил бы вдоль мономолекулярной направляющей обратно к Земле, один-одинешенек в своем командном модуле.
Надеюсь, он сделал это сразу же, как только пропала связь.
Если так, то он опередит идущую за ним следом волну. Опередит, не зная о ней, опередит ненадолго, на несколько месяцев. И если кто-нибудь потом потрудится прислушаться к странной мелодии натянутой между Землей и Луной ультратонкой струны – что ж, быть может, у этого человека хватит ума на то, чтобы забить тревогу, а в случае, если его не станут слушать – вооружиться ультразвуковым резаком и отсечь Нить от основания на морском старте.
Сворачиваясь невидимой лентой чудовищного серпантина, она рванется ввысь, за пределы атмосферы, на какое-то время делая невозможной навигацию в пространстве между Землей и Луной.
Потом Луна, покидая свою орбиту, утянет Нить за собой. И унесет навсегда прочь от Земли смертельную угрозу, таившуюся до поры в безднах пещер под лунной корой.
Но Коллинз, вероятнее всего, ждал нас до последнего. Как ждал бы я, и как ждал бы Эдвин, случись нам оказаться на его месте. Он такой же, как мы. Был таким же…
