«Теперь ирландцам стыдно, —
писал Марвел в поэтическом восхвалении, —
Увидеть себя покоренными за один год,
Так много может сделать человек,
Который и действует, и знает.
Они могут подтвердить наши лучшие похвалы о нем,
И несмотря на поражение признать,
Какой он хороший, какой справедливый,
И достоин высшего доверия;
И, однако, он правит не слишком жестоко,
А действует в рамках закона.
Он тот властитель,
Которому будут охотно подчиняться»[138].
Ирландский опыт Кромвеля не ограничился увеличением легенд о нем как непобедимом полководце и спасителе республики. Увиденное оказало большое влияние на его политическое развитие. Он вернулся из Ирландии более, чем когда-либо сознающим, как надо обустроить церковные дела в Англии. Он считал, что «вся структура управления» в Ирландии разрушилась и что «Ирландия была чистым листом бумаги» — страной, в которой можно произвести религиозное преобразование общества, как оно ему виделось. Здесь также была возможность исправить законы, чтобы осуществлять «правосудие среди этих бедных людей честно, не разорительно и исключительно для их пользы» и добиться социальной справедливости — защитить простых людей от «тирании и угнетения их лендлордами, сильными мира сего, и содействовать их праведной жизни»[139]. Но главной заботой Кромвеля, как можно было увидеть из его обхождения с ними, были не ирландцы. С чисто английским высокомерием он объявил ирландскому духовенству в январе 1650 года, что он прибыл в Ирландию «(промыслом божьим), чтобы поддержать и сохранить блеск и славу английских свобод в стране, где мы имеем несомненное право сделать это»[140]. Реформацию Ирландии Кромвель видел как «хороший пример даже для самой Англии», и, когда он вернулся в Англию, он с восторгом рассказывал Эдмонду Ладлоу о «своем намерении приложить все возможные усилия для совершения реформации духовенства и права» в Англии по типу проведенной в Ирландии[141] и пообещал Лилборну «впредь все свои силы и интересы, которые у него только были, положить на то, чтобы Англия наслаждалась настоящими плодами всех обещаний и заявлений армии»[142].
Пребывание Кромвеля в Шотландии в 1650–1651 гг. укрепило его радикальные взгляды. Главное отличие этих двух кампаний, где это касается Кромвеля, в его отношении к ирландцам и шотландцам. Он не сомневался в необходимости войны с шотландцами. В течение нескольких месяцев Палата Общин убеждала его вернуться из Ирландии для подготовки к встрече угрозы с Севера, которая стала реальной в апреле 1650 года, когда Карл Стюарт пришел к соглашению с шотландскими властями. В июне Карл прибыл в Шотландию, дав клятву верности Ковенанту, что угрожало вторжением шотландцев в Англию и началом третьей гражданской войны. Кромвель понимал: гораздо лучше вести войну «внутри другой страны, (чем в) нашей собственной»
