Чрезвычайно удивительно (в свете всего этого) то, что драматическое развитие событий не заставило его переменить политическую тактику, которой он придерживался с конца войны: в течение шести месяцев с июня 1647 года до завершения «дебатов в Патни», которые показали превращение армии в главную независимую политическую силу, он продолжал работать со своими союзниками в Вестминстере, также в армии для создания договорного соглашения между парламентом, армией и королем.
Время пребывания Кромвеля в армии с марта 1645 до июня 1646 года было периодом отдыха от фракционных конфликтов и политических интриг в Вестминстере. Когда он вернулся в парламент, то обнаружил, что разногласия, возникшие во время политических споров зимой 1644–1645 годов, стали серьезнее и глубже, хотя на первый взгляд это не было очевидным. Парламентское большинство объединилось на основе условий, которые предполагалось предложить королю как базу для соглашения. Опубликование переписки Карла I, перехваченной в Нейзби, которая раскрывала предательские переговоры короля с Ирландией и другими иностранными державами, целью которых было заручиться вооруженной поддержкой в борьбе против английского парламента и в пользу католичества, испугала многих в Вестминстере и спровоцировала их в июне к соглашению о пакете жестких мер — «Предложения, посланные королю в Ньюкасл». Однако в течение следующих недель стало очевидно, что эго согласие было очень поверхностным и что в действительности существовали огромные разногласия среди английских парламентариев. В некотором смысле современные термины, используемые для описания этих разногласий — «пресвитериане» и «индепенденты» — вводят в заблуждение, так как наиболее очевидный пункт разногласий был политическим, а не религиозным: «политические пресвитериане» (как граф Эссекс и Дензил Холлис) были готовы принять возражения короля на минимальных условиях, тогда как «политические индепенденты» (коалиция, включавшая союзников Кромвеля во время войны) хотели, чтобы Карлу были навязаны твердые ограничения до того, как армия будет расформирована, а королю будет разрешено вернуться к власти. Как часто указывается, религиозные разногласия проходили прямо через эти политические пристрастия: не все политические пресвитериане и политические иидепенденты являлись соответственно религиозными пресвитерианами и религиозными индепендентами. Однако жестокость послевоенных парламентских политических споров нельзя объяснить, не учитывая надежд и опасений многих на счет будущего религиозного соглашения. Несмотря на то, что не все политические иидепенденты разделяли обязательство религиозной независимости Кромвеля и Сзйе и Селе, многие (как, например, Оливер Сент-Джон) выступали за определенные меры религиозной терпимости. Когда в сентябре 1644 года Кромвель находился в Лондоне, в своем кратком выступлении в Палате Общин, в сотрудничестве с Оливером Сент-Джоном, он пытался смягчить религиозную нетерпимость оппонентов. Они доказывали, что с реорганизацией национальной церкви найдутся способы уживаться с людьми «с чувствительной совестью, кто не может во всем подчиняться всеобщему правилу, которое будет установлено»
