Д.Д. Да, Йеуда[1]…
Ю.Л. И еще одно, что есть в поэзии, — это именно потребность в структуре. Ведь поэтам она тоже необходима: да, существует абсолютная свобода, ты волен говорить все, что угодно, но, с другой стороны, потому-то тебе и нужны какая-то структура, каркас, из которых ты исходишь. Понимаете? И есть что-то еще более важное — надеюсь, вы не сочтете эту аналогию оскорбительной. В прошлый раз вы спрашивали меня о вдохновении. Дело в том, что и у вдохновения есть традиция. Если обратиться к Гомеру или Вергилию, то они всегда «взывали к Музе»: начиная стихотворение, поэт просит Музу вдохновить его. Может быть, это и чистая условность — по крайней мере, в некоторых текстах такого рода. Но для многих поэтов за этой условностью, несомненно, существует реальность, выступающая у них на передний план. Многие поэты-классики действительно воображали — «знали», как они сказали бы, — что некто извне, некая подлинная Муза даровала им их стихи. Даже Платон, человек рационального склада, утверждал, что разум поэта «захвачен» вдохновляющим божеством и используется для создания стихов. Сказать такое для Платона — дорогого стоит. И это касается не только Древней Греции и Рима. Многие последующие поэты — Возрождения, XVII века, романтики — говорили о том же самом, вплоть до сегодняшнего дня.
Д.Д. Я не совсем понимаю, куда ты клонишь.
Ю.Л. А вот куда: сегодня психиатры рассуждают о «проекциях», «командных фантазиях» и прочих иллюзиях; иногда они даже оказываются правы. Но дело в том, что у многих поэтов, а может быть, и у всех именно так рождаются стихи. Понимаете, о чем я? За внешней формой стоит реальность, и самый лучший, вернейший способ описать ее — это прибегнуть к прежним понятиям, а не выискивать бесконечно, что у поэта «внутри» головы и что «вне». Потому что если поэт предается старому образу мышления, то он в известном смысле свободен. Ведь он знает точно или хотя бы допускает: то, что он собирается написать, — это не его или необязательно только его рук дело! Ясно? Все эти годы трудилась «муза» — и посмотрите, каким чудесным стихам она дала жизнь!
Д.Д. Не уверен, что все это имеет серьезное отношение к нашей теме. То, что ты говоришь, довольно забавно: я вспоминаю старый анекдот про парня, который пришел к психиатру и рассказал, что его брат считает себя курицей. «Обычная фантазия, — отвечает психиатр, — приведите его ко мне, — он посетит меня несколько раз, и я вылечу его». — «Только чуть позже, — просит посетитель, — сейчас мы высиживаем яйца». Мне кажется, ты отстаиваешь идею продуктивной иллюзии — но могу тебе сказать, что в пути иудаизма нет ничего иллюзорного.
