— Вот так, — сказал он очень тихо и откинул голову назад, чтобы взглянуть в ее ясные зеленые глаза. — Вот так лучше. — Он ласково убрал прядь русых волос с ее щеки. — Можем мы теперь ехать домой?
Мелоди почувствовала, что ее охватывает злость. Отстранившись, она с горечью проговорила:
— Ты думаешь, этого достаточно? Ты поцеловал меня, и я стала как воск в твоих руках? — (Его щека дернулась.) — Я не поеду домой, Зик. Ни сейчас, ни завтра, ни вообще. — Не обращая внимания на охватывающий его гнев, она продолжала: — Хочешь ты или нет, наш брак распался. А теперь, если ты не собираешься везти меня в отель, где я забронировала номер, я доберусь сама. Ясно?
Последовало долгое молчание. Зик сжал руль так сильно, словно хотел сломать его. Потом, не говоря ни слова, включил зажигание, и мощный мотор ожил.
— Куда тебя отвезти? — холодно поинтересовался он и, когда она сообщила адрес, выехал с парковочной площадки.
Она победила. Зик сдался. Когда они выезжали за ворота госпиталя, Мелоди напряженно застыла, не позволяя себе ни чувствовать, ни думать. Она сможет сделать это, когда будет одна. А теперь необходимо оставаться внутри ограды, которой она себя окружила. Только так можно сохранить рассудок.
Мелоди не видела фотографии отеля, в котором забронировала номер. Почти все было переполнено, выбирать не приходилось. Теперь же, когда Зик подъехал к непрезентабельному зданию на боковой улочке недалеко от Бейсуотер-роуд, она тяжело вздохнула.
— Мне очень жаль, — грустно сказала Мелоди. — Честное слово, жаль. Но когда-нибудь ты поймешь, что это лучший выход. Спасибо, что встретил меня, но будет лучше, если в дальнейшем мы будем общаться только через адвокатов.
Зик, не говоря ни слова, вышел из машины и, мрачный как туча, пошел к ее дверце, чтобы помочь выйти.
Мелоди выбралась на тротуар совсем не грациозно, как когда-то. И внутренне содрогнулась, не забыв, что Зик ценит элегантность и стиль, но тут же утешилась мыслью, что все к лучшему. Это реальность, и, если Зику будет отвратительна ее неуклюжесть, он быстрее поймет, что совместное будущее невозможно.
Она посмотрела в лицо мужу, но оно было словно высечено из мрамора. Зик достал из багажника ее чемодан, не обратив внимания на попытку Мелоди взять чемодан, подхватил ее под руку и повел к стеклянной двери отеля.
В вестибюле, который выглядел совсем не так убого, как можно было судить по фасаду, она решительно произнесла:
— Спасибо. Дальше я могу идти сама. И опять потянулась за чемоданом.
