-- Вот это да! -- восхищается Адаменко. -- Впервые вижу человека, который "вырубил" Берга с одной песни!
Комментарий Берга:
-- При сем присутствовал. Как проснулся -- помню. Как заснул и потом спал -- нет. Храпа не слышал, это однозначно!
Если изоляция не информационная, жить можно!
Известный на Кавказе автор песен Валерий Митрофаненко рассказывал о том, как после возвращения со второго всесоюзного фестиваля авторской песни в Таллине осенью 1988 года он с удвоенной энергией включился в деятельность ставропольского Народного фронта, за что и оказался брошенным на десять суток в местные застенки. И вот он "отбывает", а там, на воле, кипит жизнь и пресса печатает статьи о прошедшем фестивале, что к зэкам, понятно, никакого отношения иметь не может.
И вот однажды в камеру вошел мент и спрашивает:
-- Кто тут Митрофаненко?
-- Я, -- отвечает Валера.
-- Вам велено передать, что Ваша песня опубликована в журнале "Музыкальная жизнь", -- строгим голосом сказал надзиратель и вышел.
Не влезай: убьет!
Кто-то, кажется, москвич Станислав Колеников, рассказал, как один из его знакомых с некоторых пор (и довольно долго, не меньше года) старался не пользоваться троллейбусом как средством передвижения, а все из-за строчки в песне Ланцберга: "Мокро. Бьет от троллейбусов током."
Ночной кошмар.
Рассказывает Ольга Уварова (Москва).
-- Когда Митяев с Казанцевой выясняли, кто кому нравится, я не выдержала и говорю:
-- Олег, от тебя моя дочь плачет!
Он расцвел, обрадовался. Пришлось объяснить, что имеется в виду...
В 1995 году мы с Ленкой были на Грушинском вдвоем. Я ушла к тольяттинцам позвоночник править, а Ленка с Ирой пошли на концерт. Я их, конечно, на Горе потом не нашла, потом у меня всякие дела были... Прихожу, наконец, на стоянку, а ребенок в палатке плачет. Я говорю:
-- Ты чего?
-- Да-а, ты ушла-а, нас не нашла-а, а там на сцену Митяев выле-е-ез! -и ревет. Я говорю ей:
-- Ну, ты не плачь, Митяев со сцены уже слез...
Еле успокоила!
Необщительный дух
или
Легенда мастрюковских озер.
Когда главный концерт XXIV Грушинского фестиваля подходил к концу и вышедший на Гитару Олег Митяев рассказывал публике, как бы он хотел посидеть на кухне с Юрием Визбором, поговорить с ним, попеть, выпить и т. д., внезапно начался сильнейший ливень. Вообще-то ливни и грозы на Грушинском -не редкость, но этот помимо высокой мощности отличался мгновенным выходом на нее: только что не было ни капли -- и разом стена воды. Концерт оборвался, огромная толпа покинула Гору с максимально возможной скоростью и только чудом обошлось без серьезных травм.
