А теперь, внимание, главный вопрос.
Означает ли всё вышеизложенное, что прав человека не существует? И мы сами должны простить своей власти все нарушения прав только на том основании, что понятие “права” использует враждебная к нам западная пропаганда?
Нет. Мы всего лишь не должны пользоваться чужим пакетом терминов и оправдываться перед его авторами. Во-первых, это невозможно — они всё равно будут обвинять. Во-вторых, нельзя поощрять двоемыслие. И в-третьих, оно же в-главных, почему вдруг они нам должны диктовать, что нам делать?
Мы всего лишь должны «слать лесом» в Саудовскую Аравию любого прозападного пропагандиста, вещающего о правах человека со ссылкой на так называемый цивилизованный мир. Пусть добьётся от Израиля отмены национальной дискриминации. Пусть одолеет в США повальную слежку за гражданами, потребует закрытия Гуантанамо и запрета на гуманитарные бомбардировки. Это всё — объективно большие нарушения прав человека, чем те высосанные из пальца мелочи, к которым они цепляются у нас, у Китая, у Сирии и ещё у целого ряда других стран.
А у нас, да, тоже проблемы в области соблюдения прав имеются, но явно не в тех сферах, которые они нам пытаются навязать.
Почему эти “борцы за права человека” никогда не настаивают на скорейшей защите прав трудящихся? Где-где, а вот именно тут что у нас, что у многих других и расположен основной беспредел. Неужто против него не борются только потому, что вторая сторона — это как раз те самые глобальные группы, интересы которых подавляющее большинство борцов за права и обслуживает?
На деле бороться они могут только за “безопасные” для своих работодателей права — не наводящие их собственное население на мысль, что ради защиты прав надо бы и у них весь этот слой поприжать. Этих банкиров, крупный бизнес и так далее.
Но — и это очень удобно — их силами была создано мнение, что по всем вопросам прав человека эксперты лично они. И поэтому только они и могут определять, где права нарушены, а где соблюдены. Вышеприведённые примеры уже и так показывают реальную цену их экспертного мнения, однако даже без этих примеров суждения о правах людей вряд ли могут считаться монополией околоправительственных кругов нескольких стран Запада.
Даже если бы те не запятнали себя столь вызывающим, циничным двоемыслием, то и тогда права человека остались бы концепцией, в равной степени принадлежащей всем людям планеты. То есть и нам тоже. И в нашем понимании приоритетность каждого из прав несколько не та, которую нам пытаются навязать.
