– Теперь понятно, – сказал Матвеич. – А ну, двигай отсюда, горный инженер, к чертовой матери!
– Вижу, ты совсем проснулся? – улыбнулся Мещеряков.
– Да я и не спал, хоть заводы и не гудят, а я все как на смену встаю.
– А чего же не открывал?
– Добрые люди больше в гости не ходят, а вот только такие…
– Договаривай, Матвеич, раз начал.
– Прихвостни! Иди отсюда пока по добру, по здорову!
– А мне сначала показалось, что ты запуганный какой-то, а?
Матвеич схватил топор, лежащий у печки, и замахнулся.
– С тобой ужо управлюсь!
– Рад, что ошибся. В доме кто есть?
– Чего? – топор дрогнул.
– Чужие в доме есть?
– Нет, – занесенная рука опустилась. – А что?
– Тогда присядь… Дело в том, Матвеич, что, отступая, наши не успели взорвать шахты.
Хозяин тяжело опустился на табурет.
– Но ведь должны были!
– Потому я и остался, – сказал Валерка, – нужно все довести до конца.
– Ох, опасное это дело, Валерий Михайлович… Неужели немцы тебе поверили?
– Выбора у них особого нет, – объяснил Мещеряков. – Шахты уголь должны Германии давать, а кто добычу наладит? Своих лишних рук нету, а из советских шахтеров добровольцев, думаю, у гитлеровцев мало. Будут они, конечно, за мной следить, поэтому любая наша ошибка может оказаться последней. Правда, есть одно обстоятельство, которое может нам помочь, – и Валерий рассказал старому рабочему о предложении немецкого коммерсанта Корфа.
– Вот бисов сын! – воскликнул Матвеич. – Так он готов своим свинью подложить, лишь бы заработать? Лихо! С таким помощником мы многое сробить можем.
– Запомни, Матвеич: он такой же враг, как остальные. Если этот немец заподозрит, что мы собираемся испортить шахты всерьез, он первый в гестапо побежит.
– Да я разумею, Валерий Михайлович.
– Комендант мне лично поручил сформировать бригаду рабочих, которые займутся ремонтом шахтного оборудования. Так что, Матвеич, подбери десятка полтора надежных шахтеров из тех, что остались в Юзовке. Ты людей лучше моего знаешь. Объясни всем, что дело опасное, кто колеблется – пусть дома сидит, мы в обиде не будем. Но детали и про Корфа пока не рассказывай. После операции из города придется уходить, так что семейных не выбирай.
– Это ясно.
– Вот тебе документ, аусвайс называется, для фашистских патрулей, ты теперь числишься у них на службе, так что можешь по городу смело гулять.
Матвеич взял бумагу с черным орлом и покрутил в руках.
– И после комендантского часу?
– Нет, после – не стоит. Я так понимаю, что лояльность они ставят выше всего. Будь ты, Матвеич, специалист хоть самой высшей квалификации, подозрительно себя поведешь – к стенке прислонят. Да и меня тоже расстреляют и не поморщатся. Тут и другим, кого на место убитых возьмут, наука: не перечьте!
